Доминик скрещивает на груди руки, мои слова нисколько его не убедили.
– Он не шериф, ясно? Я только что переехала, схожу с ума от скуки и застряла тут на год, так что мне не помешало бы завести пару друзей. Теперь впусти меня, иначе я начну играть в девчонку и нажалуюсь твоему брату.
– Видишь то окно? – Он кивает на большое окно за своей спиной.
– Да.
– Что там написано?
– «Автомастерская Кинга». – Я закатываю глаза, понимая, куда он клонит. – Ладно, ты тут главный, да? Тогда давайте поторгуемся, мистер Кинг. – Я делаю шаг вперед, чтобы встать к нему ближе. Не нос к носу – он слишком высокий, – а чтобы вторгнуться в его личное пространство. Это смелый поступок, и я изо всех сил пытаюсь скрыть дрожь в голосе. Вытаскиваю из кармана двадцатку. – Сегодня пиво за мой счет.
Снова у него дергается подбородок. Он даже не отводит свои глаза цвета металла.
Я засовываю деньги обратно в карман.
– Ну же, Доминик, будем друзьями. – Для пущей убедительности я хлопаю ресницами, а сама заглядываю ему за плечо в надежде, что Шон заметит меня и вмешается, но напрасно. – Что нужно сделать, чтобы сюда попасть?
Доминик не двигается с места и молчит, но крупица по крупице отбирает у меня уверенность в себе. Он просто стоит напротив, а я всячески пытаюсь пробудить скрытую сторону своего характера, которая была бы достойна такого оппонента. По глазам Доминика вижу, что он не впечатлен, и я терплю фиаско.
Но Доминик прав. Я тихая желтофиоль, пытающаяся выдать себя за могучий дуб. Однако я дала себе обещания и намереваюсь их сдержать. Поэтому поступаю единственно возможным способом: выдергиваю из его пальцев косяк и делаю большую затяжку, после чего выдуваю дым прямо ему в лицо.
Всего от двух затяжек меня так штырит, что клянусь, я вижу космос. Доминик раздраженно вздыхает, и у него вырывается громкий рык.
К моему удивлению, дверь открывается, и на ватных ногах я шагаю в гараж в своем скафандре. Когда прохожу мимо Доминика, от звука его голоса кожа покрывается мурашками.
– Не вынуждай меня пожалеть о своем решении.
Сжав косяк пальцами, я протягиваю обратно, и Доминик его забирает.
– Ты не пожалеешь, но больше не разрешай мне это курить. – Я уже на полпути к двери, ведущей в отсек, когда он вдруг меня останавливает.
– Сесилия. – Я бы каждый день своей жизни слушала, как он произносит мое имя своим еле уловимым акцентом. Я оглядываюсь и вижу в его глазах предупреждение. Мне полсмены читали нотации, предостерегали связываться с этими мужчинами, но это лишь подстегнуло мое любопытство. – Скажу всего раз. Находиться здесь не самое умное решение.
– Знаю.
– Все знать невозможно.
– O, mais j’en sais déjà beaucoup, Français. – О, но я много чего знаю, Француз.
В старших классах я учила французский, но свободно изъясняться на нем не умею. И все же те уроки себя окупили, судя по тому, как дергаются в улыбке у него губы, а в глазах появляется сдержанное удивление.
– Je ne parle pas français. – Я не говорю по-французски.
Доминик ухмыляется, и я чуть не падаю замертво. Эта ухмылка идеально смотрится на его пухлых губах. В его глазах читается равнодушное раздражение, и я разрываю зрительный контакт только из-за одной глубины взгляда. Повернувшись к гаражу, я, спотыкаясь, иду к двери и вижу, что в самом последнем отсеке вокруг старого бильярдного стола сгрудились парни. Шон наконец-то меня замечает и согревает своей теплой улыбкой.
– Еще увидимся? – Я оглядываюсь на Доминика, который смотрит на меня непроницаемым взглядом.
Ответом мне служит кивок.
Глава 8
Не иначе как из-за опьянения и до отвала наевшись пиццы, я украдкой еще разок смотрю на Доминика, который, после возвращения в гараж, отправился работать над «Шевроле». Он лежит на каталке, и у него задралась футболка, так что мне предстает отличный вид на кубики его живота вместе с очертаниями косых мышц. Отсек, который по моим догадкам используется в коммерческих целях, оказался зоной отдыха. Вокруг старого, ветхого бильярдного стола расположены кожаные диваны.
В сегодняшнем сборище принимают участие я, Шон, Рассел и Джереми, который, как оказалось, работает в гараже вместе с Домиником. Я сижу рядом с Шоном, притулившись в углу длинного обшарпанного дивана из искусственной кожи, пока Джереми и Рассел играют в бильярд. По требованию Шона на заднем фоне негромко играет южный рок. Сам он сидит слева, и его крепкое мускулистое бедро касается моей ноги, а рука лежит на спинке дивана. От тепла и аромата его тела, и вида обнаженной верхней части живота Доминика мне с превеликим трудом удается не поддаваться бушующим гормонам и держать под контролем фантазию. Однако мои феромоны, должно быть, трудятся сверхурочно, потому что мужчины, с которыми я сегодня гуляю, попеременно на меня глазеют. Я не льщу себя мыслями, что они во мне заинтересованы. Просто я им любопытна, как и мне любопытны они и их одинаковые татуировки в виде ворона.