Глава первая
Аннотации:
Он всегда целовал ее грубо, словно хотел доказать свою власть, мощь и силу. И после таких поцелуев у нее опухали губы.
Эмир понимала, что она всего лишь игрушка в его руках. Мотылек в золотой клетке. Рабыня, если можно сказать проще.
А он… А он тварь та еще – редкостная. Не самый главный в стае, но его боятся чуть ли не больше, чем Альфу.
Кахир, а этого урода зовут именно Кахир, прославился своим мастерством владеть оружием, разбивать женские сердца и устрашать врагов.
Он всегда целовал ее грубо, словно хотел доказать свою власть, мощь и силу. И после таких поцелуев у нее опухали и болели губы.
Эмир понимала, что она всего лишь игрушка в его руках. Мотылек в золотой клетке. Рабыня, если можно сказать проще.
А он… А он тварь та еще — редкостная. Не самый главный в стае, но его боятся чуть ли не больше, чем Альфу.
Кахир, а этого урода зовут именно Кахир, прославился своим мастерством владеть оружием, разбивать женские сердца и устрашать людей.
***
Человек, оторванный от дома, никогда не будет счастлив, если только дома над ним не издевались. Эмир в своем доме чувствовала себя в относительной безопасности, хотя Стая у нее была не самая благочестивая, но зато всегда было место, где можно спрятаться от опасностей.
Стая Эмир, Куланга, решила напасть на стаю Грей. Всё бы ничего, но силы оказались до невозможности неравны, и Куланга потерпела ошеломляющее поражение.
И, как говорится, женщины достаются только победителям.
Эмир оторвали от родных и заставили — действительно заставили — быть подстилкой палача Стаи Грей. Кахира, если называть вещи своими именами. А Кахир — сильный оборотень, всецело предан Стае, но в постели он драл Эмир чуть ли не до хруста в костях. Альфа Стаи, уважаемый оборотень по имени Тэмпсен, запретил Кахиру трогать девушек Стаи и приказал выбрать кого-то из пораженных Стай.
Кахир выбирал себе девушку по простому принципу — фигура нормальная, значит, всё хорошо. Как игрушку подбирал, только живого человека.
Эмир вместе с еще несколькими оборотнями из ее Стаи привели в убежище Грей. Зареванная, она пыталась дать отпор тем, кто к ней прикасался; она царапалась, кусалась и даже один раз хотела обратиться в свою вторую сущность, за что и получила мощный пинок под ребра, от которого не только дыхание сперло, но и в глазах потемнело.
Очнулась в своем новом «доме» Эмир ближе к ночи. Лёжа на кровати, она мрачно смотрела в пустой потолок и чувствовала каждой клеточкой своего тела, как ее обволакивает засохшая кровь и грязь. Но стоило Эмир хоть немного пошевелиться, как, к ее собственному ужасу, нещадно болели ребра и звенела треклятая цепь.
Цепь — это вообще отдельная тема. Она обвивала щиколотки и слишком сильно стесняла Эмир в свободных движениях. Длины стальных цепей хватало только на предоставленную волчице комнату и небольшую ванночку с туалетом.
Эмир, не крича и не моля о свободе, первым делом пошла по нуждам и на водные процедуры. Если бежать, то хотя бы более-менее чистой. Правда, про побег еще рано задумываться — ребра болели так, что на глазах выступали слезы, и учащалось дыхание.
Дверь в коридор, как и следовало ожидать, была заперта.
Эмир не знала, сколько времени она пробыла в комнате. От скуки она начала рассматривать окружающие ее вещи — матрас, набитый то ли соломой, то ли еще чем-то, простой деревянный стул, служивший хозяину не один десяток лет, и развалюха, которую с трудом можно назвать столом — одна из четырех ножек утеряна, а ее заменяют старые книги. На столе посверкивала единственная в четырех стенах свечка. Она давала совсем слабое освещение и какое-то ощущение ужаса и собственного ничтожества.
Кахир пришел к Эмир утром, когда девушка еще спала. Оборотень, по природе женщин не особо любивший, разбудил свою пленницу несильной, но довольно болезненной пощечиной.
Эмир старалась отбиваться. Снова царапалась, игнорируя боль в грудной клетке. Ее метания оборвались только тогда, когда тяжелый кулак Кахира ударил Эмир прямо в живот. Девушка сдавленно охнула и согнулась пополам, подтягивая коленки поближе к груди. Кахир оттянул ее волосы назад, тем самым поднимая голову. Эмир сквозь пелену слез рассмотрела своего мучителя.
— Посмотри на меня, — почти ласково прошептал он. И Эмир, кашляя и дергаясь, уперла свой взгляд в его лицо. Кахир не выглядел идеальным красавцем, у него не было чересчур широких плеч, волосы не имели такой любимый женщинам черный цвет, а на руках нельзя было разглядеть большого скопления натренированных мышц.
Рука Кахира переместилась Эмир на шею.
— Правило первое: никогда не сопротивляйся. Понятно, котеночек?
Эмир не ответила, и Кахир чуть сжал руку. Девушка дернулась, стараясь вырваться, но опять получила пощечину.
— Так ясно или нет, милая?
Кахир начал душить Эмир, прижав ее к стене. Оборотень был намного сильнее оборотницы, так что эту схватку можно смело назвать неравной.
Когда у Эмир уже не осталось сил пытаться расцарапать своего мучителя ногтями, когда сил не оставалось уже даже на отчаянье и лицо посерело, Кахир, наконец, отпустил девушку.
— Я всё еще ничего не слышал.
— Да, — пролепетала Эмир одними губами. Ни один звук не мог вылететь из ее горла. Она глубоко дышала, закрыв глаза и приходя в себя. Девушка снова свернулась в клубочек, подтянув коленки к груди.
— Прекрасно, — буднично продолжил Кахир и положил Эмир на спину. Та встрепенулась, напряглась, но вырываться не стала. Сопротивление бесполезно, действительно? — Если в тебе уже кто-то был, больно быть не должно. Хотя, — на лице Кахира расцвела издевательская улыбка, — ты такая маленькая, тонкая, так что должна быть узкой.
В следующее мгновение дешевые, грязные штаны с треском разошлись по швам, а на Эмир сверху навалился ее мучитель, разводя ее ноги в сторону.
Эмир застыла от ужаса. Она осознавала, зачем ее сюда привели. Она даже в какой-то мере была к этому готова. Но ощущать это — совсем другое. Девушка зажмурилась и прикусила верхнюю губу. Сейчас будет очень-очень больно.