***
…Ее мучитель пришел к ней с подносом в руках. Благодаря тонкому волчьему нюху Эмир поняла, что на подносе лежала еда.
Желудок на секунду скрутило. Запах жареного мяса она не спутает ни с чем. Если этот Кахир решил таким образом поиздеваться — есть вкусную дичь при голодной пленнице — то ему это удается.
Но, к изумлению Эмир, поднос был поставлен на пол рядом со стенкой. Для самой Эмир.
Кахир так же молча удалился, прикрыв за собой дверь. А оборотница голодными глазами уставилась на вожделенные тарелки. Стейки! Настоящие стейки! Целых две штуки. И аппетитно выглядящий салат в большой миске. Еще на одной тарелке был, кажется, запеченный картофель и соус-приправа. Такую вкуснятину в Куланге мог пробовать только Альфа.
«Это всё для меня одной?» — изумленно подумала девушка.
За стеной послышались шаги. В дверях снова показался Кахир, что-то держащий в руках. Эмир нахмурилась, разглядывая его: вчера такой возможности не было.
Кахир казался довольно сносным, но опасным. Высокий, блондинистый и недовольный. Особенно глаза недовольные. И рот искривлен то ли в отвращении, то ли в неприязни.
— Ты, — он вперил грозный взгляд в свою личную подстилку. — Имя.
А у Эмир как будто язык прирос к нёбу. Сил не хватало даже элементарно раскрыть рот и ответить.
Кахир, видя реакцию девушки, хмыкнул каким-то своим мыслям.
— Как меня зовут, ты наверняка знаешь, котеночек. Правильно?
Эмир с запозданием кивнула. Конечно, ей об этом сказали! Даже не один раз.
— Суть в том, что Тэмпсен запретил мне трахать девочек с нашей Стаи. Поэтому, — Кахир внимательно посмотрел на прикрытую простынёй грудь Эмир, — он предложил на выбор любую волчицу с поверженных Стай. Самой сносной в Каланге оказалась ты.
«Куланга», — хотела поправить девушка своего мучителя, но так ничего и не сказала.
— Сразу говорю — частью этой Стаи ты никогда не станешь. Никто за тебя не вступится. Если я начну избивать тебя прямо на улице, при всех, мне никто, понимаешь, никто против слова не скажет. Так что бабьи замарашки типа высокого самомнения и истерик, — Кахир скривился, — можешь забыть. Мне это не нужно. Ясно, котеночек?
Эмир снова запоздало кивнула.
— А теперь пройдемся по основному. Я часто уезжаю. На это время будешь сидеть на цепи. В остальное время — делай что хочешь в пределах территорий этого дома. Испортишь что-то — пострадает твоя шкурка. Попытаешься сбежать — пострадает твоя головка. Будешь шуметь ночью — вырву пальцы. Понятно?
Эмир в ужасе уставилась на Кахира. И этот оборотень распоряжается ее жизнью? Даже в Куланге за провинность наказывали по-другому! Высекали при всех или драли, но пальцы никто не вырывал!
— В мой кабинет не входить, бумаги не трогать, вопросы не задавать. За каждый косяк страдает твое физическое состояние. в частности милая мордашка.
Эмир скрипнула зубами. Обычно у нее за проступки страдала спина - некоторые рубцы до сих пор не зажили и уродовали нежную молочную кожу.
Кахир засунул руку в карман и через секунду достал оттуда ключик.
— Надеюсь, всё понятно. Второй раз я всё равно ничего не скажу.
И спасительный, маленький ключ упал на пол, прямо возле ног Кахира.
— Ах, да, чуть не забыл, — добавил оборотень, уже собираясь выходить из комнаты, — мне совершенно искренне плевать, когда у тебя болит голова, скрутит живот или еще что-то. Я беру свое в любое время, в любом месте и в любой позе.