Нашим кузнецам будет интересно на него посмотреть.
«Ночной ветер», из этого Дома, сопровождает куда-то мага и достопочтимый мэтр Ауртвиц называет его великим — об этом обязательно надо сообщить отцу Дома.
Мастер?!
Мэтр Ауртвиц вежливо склонил голову стоя на пороге комнаты.
…. Входите уважаемый. Я благодарен Вам за то, что поставили меня в известность о происходящем и с интересом «сопутствовал» вам в вашей беседе.
У вас есть ко мне какие-то вопросы!?
Ни чего важного, просто профессиональное любопытство. Пока мы разговаривали и, особенно, когда обсуждали особенности операции, я вслушивался в госпожу Ладу.
Как на уровне тела, так и на уровне тонкой структуры, у меня возникло впечатление, что она больше чем просто человек. Кроме того, я заметил очень сильные следы вашей ауры. Вы, из нее, что-то растите?
… Пока нет, уважаемый. Госпожа Бронски должна сначала осознать себя и увидеть свой путь. Я только начал лечить ее тело и единять его с теми артефактами, которые поддерживают в ней жизнь. Ее духом я не занимаюсь — она очень сильная личность и не допустит, и не простит над собой никакого насилия.
Значит, я правильно понял — она больше чем просто человек!?
…. И да, и нет — она воин, прошедший по лезвию между жизнью и смертью и, удержанная на стороне жизни лекарями, внедрившими в нее не магические артефакты.
Ее мир не позволяет напрямую работать с жизненными энергиями и Путь этих лекарей лежит от умения кузнецов, а не от умения Обращающихся к Силе.
Это сложно объяснить словами, которыми мы привыкли пользоваться, может быть, я могу Вам показать!?
Мэтр Ауртвиц привычно открыл сознание навстречу коллеге. Ты; я; мы… слились в поле понимания и логики на едином пространстве подсознательного, защищенные и удерживаемые в допустимых пределах взаимопроникновения чувственным и личным. Полотнище мозаики и идущая через него полупрозрачная, переливающаяся потоками жизненных сил и, закутанная в многослойный кокон ауры, женская фигура.
Вспышки силы в ключевых точках. Потоки и ручейки их соединяющие. Судорожное биение жизни в изломанном и отравленном теле.
Изменения, внесенные целителями в тело, тлеющие тусклым мутным цветом. Мертвые структуры, срастившие кости и дублирующие работу отдельных органов.
Нет, это сделали скорее не целители, а просто умелые кузнецы, достаточно много знающие о вещественной структуре тела, но не умеющие работать с каналами и внутренними энергиями.
След работы Мастера.
Перестройка ритмов работы органов, имеющих встроенных двойников. Новые проводящие каналы, связывающие эти вновь образованные структуры в единую сеть. Вплетение в подсознательное новых ответов, учитывающих особенности сдублированных органов.
Такие сильные повреждения и такое значительное вмешательство!?
Перед внутренним взором начала отматываться эмоциональная память, выхватывая из коры фрагменты видений:
Мальчишка стажер — то ли игрушка, то ли любовник, то ли сын, которого у нее никогда не было и никогда уже не будет.
Жизнь как бой — бой с болью, бой с отчаяньем, бой с подталкивающими на черный путь.
Бред лечебного покоя и ужас осознания происшедшего…. Черный, вонючий туннель со страшным устройством в конце и ее мужчина, хрипящий в последней агонии и требующий, что бы она дошла и остановила смерть…. Отбитый у пиратов корабль и маленькая девочка, умирающая у нее на коленях с обожженным лицом…. Она сама, еще маленькая девочка, смотрящая сквозь щель схрона, как озверевшие подонки пытают ее родителей…
Мэтр Ауртвиц вынырнул из бреда чужих видений.
Низко поклонился.
Я преклоняюсь перед Мастером и его Ученицей.
…. Пока еще не ученица. Она должна сама выбрать. Ты же знаешь, что такое наша судьба.
…..
На поляне готовились к отправке — доктор и мэтр заканчивали подборку и упаковку мед оборудования. Бронски и старший техник базы проверяли «гирик».
Четырехместный «гирик» стоял на поляне, утонув лыжами в траве. Бронски скептически оглядела машину. Основательно изъезженный конек — ободранный камуфляж; побитая и отрихтованная лыжа шасси; триплексы, со следами пуль или осколков. Но, несмотря на свой допотопный и замурзанный вид, машина явно находилась в хороших руках — расчехленные толкачики ротора были новые, только недавно прошедшие прожег и обкатку; автомат перекоса был тщательно укутан промасленной тряпкой и закрыт полиэтиленовым чехлом; внутри машины было чисто и вся авионика была полностью укомплектована и свежее опломбирована.