Да, я теперь житель Азии. Память пока не особо доступна, но вроде как это Япония. Ага, вот и красная тачка, что дала мне пинка. Кажется это Лексус ограниченной серии, стоимостью как неплохой особняк.
Дома из-за санкций он может стоить в полтора раза больше. Нехилый мажор меня протаранил, даже по меркам Москвы.
Рядом истерит девица в красных туфлях от Кензо, видимо, выбирала под цвет машины. Знаю эту коллекцию, не самая доступная партия.
Я неплохо разбираюсь в тачках и шмотках. Без умения быстро оценивать людей можно попасть на хорошие бабки, так что давно научился определять «ху из ху». Причем, во всех смыслах слова.
Ладно, хватит тут загорать. Небось эта фифа попытается отвертеться и все замять. Судя по одежде парнишки (точнее, уже меня), наши весовые категории слишком разные.
Не успел подумать, как надо мной кто-то склонился. Похоже, это врачи — говорят о госпитализации, болевом шоке и сне.
Эй, куда сразу колоть? Постойте… Вот изверги!
Мою кожу пробила иголка шприца. Сознание снова заволокло туманом, после чего полностью отрубился. Перед глазами неспешно прошла вся жизнь, прожитая до этого времени.
Не моя, а Кайто Кавасимы, в которого подселился. Что сказать, это полное дно.
Если у нас считают неудачниками бомжей с алкашами, то тут ситуация куда хуже. На первый взгляд, парень вроде работал и снимал жилье. Но если копнуть поглубже…
Азиат был старше, чем я думал вначале, но выглядел как первокурсник. Не в смысле, что не старел. Просто был бледным дрыщем. Работал на износ, не видя белого света. В прямом смысле этого слова.
Его рабочее место располагалось в подвале, где узкие окна под потолком были скорее для вида. Рабочий день длился часто до ночи, ведь Кайто по неписанным правилам нельзя было покидать офис, пока не свалит начальство.
А некоторые его представители с девяностых этажей небоскреба — заядлые трудоголики. Еще бы, в отличие от меня, они знают, за что напрягаются. Хороший золотой парашют в конце года и нехилый оклад каждый месяц.
Мне же светит минимальный доход плюс пустые слова о переводе в младшие менеджеры. Которые в виде дежурных фраз говорятся уже много лет.
Но это еще не все. Отдельное жилье представляет собой уборную с диваном и микроволновкой. С единственным отличием, что в уборной просторней.
Некоторые мужики не умеют готовить и ноют, когда остаются одни на хозяйстве. Здесь готовка еды просто не предусмотрена. В тесной токийской каморке, по определению, нет нормальной плиты.
Я, кстати, готовил неплохо. Опыт жизни в общаге, когда приехал в Москву желторотым юнцом, не пропьешь. Тогда приходилось кастовать недельный рацион из пачки макарон и нескольких засохших пельменей.
Эх, было время, а здесь даже фантазию не применишь. Каждый день одно и то же грузинское блюдо: жричедали. Точнее, что запихнули в фольгу и выставили на полку супермаркета в разделе готовых блюд по акции.
По российским меркам Кайто получал ого-го. Пять учительских зарплат в месяц, если мерить провинциальными нормами. Но это Токио, детка!
Тут посидеть на унитазе с кнопками в общественном клозете стоит больше, чем сходить в ресторан под Воронежем. Конечно, я в шутку преувеличиваю, но смысл ясен.
Здесь все устроено по-другому. И тянуться месяц на пятнадцать тыщ, перебиваясь Ролтоном и помидорами с дачи, точно не выйдет.
Значит надо работать. Много и напряженно.
Но это тоже не выход, как показал опыт бывшего хозяина тела. И да, в японском офисе есть особенный этикет, больше напоминающий дедовщину.
Младшие сотрудники обязаны быть на месте минимум за полчаса до начала рабочего дня. При разговоре с начальством нужно делать поклоны, говорить на красивом русском… точнее японском языке без слов паразитов, резких и сленговых выражений, при этом сохранять уважительную интонацию, беспрекословно соглашаясь со всем.
А если нужно возразить, то сгибаться в четыре погибели, чтоб твои слова, не дай Фудзияма, не поняли «как-то плохо».
Минуточку, если я попал в тело стажера, то начальство для меня — все вокруг! И я должен плясать перед каждым. Да ну нах…
Я найду способ вырваться из этого рабства! Чего бы это не стоило.
Офигевая от несправедливости, злясь на дебильную систему и желая показать японцам второй Халхин-Гол, я резко очнулся от обморока и понял, что оказался в космическом корабле.
Нет, я не полностью спятил (наверное), просто место, куда меня положили, было будто не из нашего мира.
Немного присмотревшись, додумался, что я в местной клинике. Где ж мне еще оказаться!
Просто тут было все навороченным, идеально чистым, а главное — очень футуристичным. Вроде бы простой шкаф, окно, тумбочка, вешалка для одежды. Но сделано, так сказать, не по-нашему. Плюс везде полно всяких кнопок.