— Да в том-то и дело, что со сроками неувязка выходит. Отпуск уже был подписан, а тут, как назло, срочное задание. А из-за некоторого "хомо не сапиенса" все наши планы летят в черную дыру!
— Я уже прослушала в записи ваш разговор с бортовым компьютером и могу предположить, что тебе от меня нужно.
— Я сам прикинул, что, сократив два перехода, можно спокойно уложиться ко времени. Я просто не вижу смысла прыгать зигзагами четыре раза и на каждом выходе под завязку пополнять энергетические накопители. Такую задачу и на "Берсеркере" за 15 дней вполне можно успеть выполнить. Непонятно. Что скажешь?
— Вопрос некорректен.
— Извини, это просто мысли вслух. — Ник иногда забывал, что общается не с человеком, а с машиной, хоть и наделенной псевдоинтеллектом. Хотя порой это помогало ему думать логически и ставить конкретные вопросы.
— Ты согласна со вторым расчетом бортового компьютера?
— Да.
— Пилотировать "Валькирией" сможешь?
— В рамках заданной программы.
— Первой или второй?
— Первой.
— А почему не второй?
— Потому что вторая не задана.
— Черт побери, Умка, я порой не пойму, ты что, шутить научилась?
— Вопрос некорректен.
— База вызывает борт 103. Как слышите? Прием.
Ник от неожиданности вздрогнул. Из-за ничего не значащей словесной перепалки с Умкой, а скорее от того что не мог решиться на несанкционированное изменение заданного маршрута, он совершенно отвлекся от реальности.
На главном экране появилась хорошо знакомая физиономия Мишки Бирмана из навигационной службы. Тот, будучи на дежурстве, всегда пытался выглядеть серьезным, но его усыпанное конопушками лицо и слегка оттопыренные уши выдавали в нем неугомонного остряка и балагура.
— База, слышу вас хорошо. Прием.
— Через 60 секунд отключаем луч, готовься брать управление на себя. Как понял? Прием.
— Понял, база, через 60 секунд взять управление на себя. Прием.
— Контрольное время прыжка после перехода на автономное управление три минуты. Как понял? Прием.
— Понял, три минуты. Прием.
— Даю двойной отсчет, спокойного Космоса!
— Спокойного Космоса!
Экран погас, сверху в правом углу побежали цифры обратного отсчета.
Ник всем телом потянулся в капитанском кресле. Ладно, как говорил кто-то из великих, "вперед, без страха и упрека!"
— Приказываю тебе принять на себя обязанности бортового компьютера борта 103, перепроверить расчеты второго варианта маршрута и приготовиться к прыжку.
— Стажер Ник, исполняющий обязанности командира борта 103, вы подтверждаете приказ о моем назначении бортовым компьютером борта 103?
— Подтверждаю, — Ник в этот момент даже не обратил внимание, если так можно выразиться, на щепетильность Умки. Обычно она сразу по подключении вступала в работу, моментально сканировала и переключала на себя все узлы управления челноком.
— Приказ принят, перехожу на автономное управление, сэр!
Априори считалось, что чувство юмора у машин отсутствует, но Умка его часто озадачивала. Вот и сейчас, как и всегда, когда они пилотировали летательные аппараты, она неизменно переходила на "сэр". Наверное, выкопала в старинных рассказах, что раньше так было принято обращаться к старшему по званию.
— Вот и хорошо, а то мы уже почти минуту в неуправляемом полете. Давай готовиться к прыжку, потом у нас будет время пообщаться.
— До прыжка 27 секунд, садитесь поудобнее, сэр! Включаю антигравитационную систему. И не забудь принять транквилизатор.
— Не умничай, проверь лучше обстановку в точке выхода.
Вот и сейчас, то ли заботится о нем, то ли издевается. У Ника была маленькая проблема — его укачивало во время перехода. Появлялись легкое головокружение и подташнивание. По статистике 0, 001 % людей испытывали подобные симптомы, но Ник, в душе считая себя космическим волком, комплексовал из-за этого и как мог скрывал их от всех.
— В заданной точке выхода флуктуация в пределах нормы, начинаю обратный отсчет. Десять, девять, восемь…
Ник почувствовал знакомую вибрацию, предшествующую нуль-прыжку. Только на этот раз она была не внешней, а более глубокой и, казалось, пробирала до костей. "Принципиально другой тип двигателя", — промелькнули у него в голове слова Шефа.
— Четыре, три…
Внешние экраны помутнели. В глазах пошла рябь, сердце ухнуло куда-то вниз.