Юленька была великолепна. Раскрасневшиеся после бокала вина щечки, сияющие, с восторгом смотрящие на него глаза. Вскоре они сидели на одном диване, Бурмистров легко поглаживал тоненькую талию. До полного счастья оставалось совсем чуть-чуть, Бурмистров верил в свои силы.
Сама Юленька все крепче прижималась к нему, с удовольствием подставляя нежную шейку для поцелуев.
- Надеюсь, Вы меня проводите, - карие глаза заглядывали прямо в душу. - Я сегодня так испугалась, что не смогу уснуть одна.
Мужская гордость сделала пируэт с подскоком, на лице Бурмистрова появилась самодовольная улыбка.
- Конечно, дорогая.
Бросив Юлину "девятку" под рестораном, они взяли частника. Юля тихонько шепнула адрес. Довольный небрежно брошеной Бурмистровым с барского плеча купюрой, водитель быстро домчал их куда-то в район многоэтажек.
Они поднимались по лестнице, не переставая целоваться. В квартире Юля, не теряя времени, сразу толкнула Бурмистрова в ванную. Скользнув следом, помогла ему содрать с себя болтающуюся с самого утра "сбрую", двумя пальчиками положила на раковину кобуру с пистолетом.
Следом полетела водолазка с брюками. Бурмистров уже был готов предъявить Юленьке свою гордость, но та с усмешкой покачала головой и выскользнула из ванной.
Быстро завершив все полагающиеся процедуры, Бурмистров на всякий случай обмотал бедра большим махровым полотенцем и вышел из ванной. В квартире было темно, только в одной комнате горел ночник.
Кровать была застелена. Полностью одетая Юленька стояла у окна.
- Не понял, - удивился Бурмистров, еще уверенный в своей победе. - Почему не в койке?
- Вот и я не понимаю, - глухим, каким-то надтреснутым голосом поинтересовалась Юленька. - Вот и я не понимаю, что вам, козлам, надо.
Дома красавица жена ждет, а ты по чужим подушкам плешь протираешь.
- Так, - Бурмистров сделал было шаг вперед, но холодный ствол собственного пистолета смотрел ему прямо в грудь.
- Стой, где стоишь. Я не только с чайниками хорошо управляюсь, но и восемь мишеней за три секунды кладу. Хочешь проверить?
Бурмистрова прошиб холодный пот. Вместо наивного взляда всего боящейся Юленьки на него оценивающе смотрели холодные глаза профессионального убийцы. Мозг яростно перебирал варианты, но картинка не складывалась.
- Меня что, жена заказала?
- Почему сразу заказала? - Тоненькая бровь изогнулась вверх. - А в крепкую женскую дружбу ты не веришь? А в деда Мороза?
Нет? А зря, я иногда люблю делать подарки.
Он вдруг резко устал, напряжение сегодняшнего сумасшедшего дня придавило бетонной плитой, стало почти все рано. Хочет стрелять - пусть стреляет. Понять бы еще - за что.
- Что тебе нужно?
- Мне? Это ведь ты второй месяц крутишься вокруг.
- Я тебя сегодня первый раз увидел.
- Ты ничего не понял, - усмехнулась Юленька. - Это я решила на тебя посмотреть.
Что-то резко укололо его в плечо, в глазах потемнело. Темнота сулила ему покой и он благодарно шагнул ей навстречу.
Ольга все чаще ночевала в подвале, кавалеры матери шли нескончаемым потоком. В разваливающейся стране, стонущей под грузом собственных проблем, никому не было дела до маленькой девочки. Лежал в руинах Спитак, горела земля Карабаха.
Однажды оттуда пришел он. Единственный, кто не прошел мимо. Обычная однокомнатная квартира казалась Ольге раем, а ежедневные обеды могли соперничать разве что с пищей богов.
Сообразительная от природы, она с удовольствием вернулась в школу. Жизнь казалась сказкой, а он ничего не просил взамен.
Как-то вечером, когда Ольга уже сделала все уроки и колдовала над творожной запеканкой, в дверь позвонили. Короткая схватка, кровь на стене.
И страшный приговор: - Прости, мне нужно уходить.
Ольга стремительно летела в черную пропасть. Зачем, зачем было давать надежду?
- Жизнь - сложная штука. Большинство из нас живут не так, как хочется, а так, как получается. Но даже если ты сам по уши в дерьме, обязательно нужно делать что-нибудь хорошее. Слышишь, обязательно.
В ее маленькой жизни все хорошее - только он. И она ушла с ним. Он отговаривал, пытался прогонять. Наверное, лукавил. При желании профессионал легко уйдет от ребенка. Только в жизни обязательно нужно делать что-нибудь хорошее, а для него этим хорошим стала она.
Он ее берег. Прекрасно понимая, что в любой момент она может остаться одна, потихоньку начал учить ее самому элементарному - приемам самообороны. Только плох тот ученик, который не мечтает стать генералом. Ольга оказалась слишком хорошей ученицей.
Бурмистров проснулся от телефонного звонка. С трудом сел, подтянув к животу голые ноги. Комната была пуста.
Телефон не унимался. Осмотревшись вокруг, он увидел его на диване. Рядом лежала аккуратно сложенная одежда и табельное оружие.
Можно было попробовать поверить в чудо.
- Алло.
- Приезжай, Дикий проставляться будет. - Макеев аж хрюкал от удовольствия. - Все зло от баб, мало нашему Казанове наваляли. Знал бы, хрен вмешался. Короче, приезжай, пусть сам рассказывает.
- Не могу, мне в отдел срочно надо. - Веселиться не было никакого желания, а уж обсуждать женское коварство - и подавно.
В дежурке бушевал шторм.
- Поувольняю всех к чертовой матери! Совсем распустились! Вам что, заниматься больше нечем!
В гневе подполковник Сениц был не так страшен, как смешон. Рыжий лопоухий коротышка размахивал во все стороны руками, смешно надувая толстые щеки.
- Это что? - Толстый короткий палец обличительно ткнул в лежащие на столе фотографии. - Это что такое, я вас спрашиваю! Вы что нас, совсем за людей уже не считаете. Думаете, мы на старости лет совсем из ума выжили и кроме службы ничего не видим. Кто додумался на доску почета повесить фотографии Стинга и Киркорова?
Офицеры преданно ели начальство глазами, но сказать было нечего. Нет, все прекрасно знали, чья это была затея, да и исполнение, по правде говоря, было общим. Кто же мог подумать, что начальнику городского управления придет в голову доску почета рассматривать.
- Майор, где Вы вечно шляетесь. - Похоже, разгон предстоял долгий. Тумаков Сениц приготовил на всех. - Из института пришли бумаги. С завтрашнего дня у нас работают стажеры.
Бурмистров молча кивнул головой. На доске почета, между задумчивым Кингом и блистательным Киркоровым, чья-то шаловливая рука нарисовала красной помадой солнышко.