- - Смотрите! Какая красота! - это молодая девушка по имени Окни, сопровождающая Джун от семьи Харссон, она выглядывает в соседний иллюминатор и прихлопывает от радости.
- - Это же Виктори Парадайз! Самый большой из блуждающих островов! - говорит она и тычет пальцем в стекло: - я читала про него! Там все знаменитости собираются! Джун-су! Поговорите с Дорбан-са, может быть мы сможем там остановиться? Ну хотя бы ненадолго? - она бросает взгляд на подавленного Перси и теребит Джун за рукав: - ну пожалуйста!
- - Поговорю. - кивает Джун.
- - Я читала что на Виктори сейчас отдыхает сама Микилайн! А еще там Окни Лауне была один раз! И Брюс Кемпбелл! И ...
- - В настоящий момент наш шаттл проходит над Виктори Парадайз - самым крупным и самым шикарным из блуждающих островов Яблока! - с некоторым запозданием оповестил их голос в динамиках: - феномен блуждающих островов Яблока является уникальной природной особенностью планеты и до сих пор не изучен с научной точки зрения. Местные легенды гласят что эти острова - прибежища для влюбленных душ, не желающих расставаться и после смерти.
Перси взглянул вниз, на плывущий в синем просторе Виктори Парадайз. Сверху остров чем-то походил на брошенную в океан тарелку с мармеладом - разноцветные коробки отелей и контуры бассейнов и аквапарков производили такое впечатление. Он вздохнул. Свадебное путешествие с очаровательной и сильной девушкой-хуттом должно было волновать кровь и вызывать приятные предчувствия, если бы не обстоятельства. С другой стороны, раз уж он все равно ничего не может поделать с этими самыми обстоятельствами - может быть выкинуть их из головы и постараться провести время с пользой? Перси украдкой взглянул на Джун - оценивающе. Джун была одета в традиционный для хуттов наряд - тот же самый пыльник, только украшенный цветами дома Харссон и открытый сверху, оставляя любопытным взглядам плечи и руки девушки, выкрашенные хной в затейливый сведебный узор, включающий в себя герб дома Харссон - стилизованного орла и, конечно же изображение лилии - то, что они выдали за герб дома Дорбан - трилистники лилии, который на самом деле является символом, выдавленным на ротных кольцах амазонок. Под традиционными одеждами не было видно фигуры, но Перси помнил ее обнаженное тело - достаточно было зажмуриться и перед глазами снова возникала картина - как Джун поворачивается к зашедшим в кабинет амазонкам, непринужденно и легко, с естественностью текущей воды, поворачивается, улыбается, пожимает плечами и садится на край стола. Эта картина отпечаталась в его сознании намертво, как он не пытался изгнать ее из головы. Конечно, подумал Перси, полгода воздержания, чертов Бартам с его традициями, а тут еще и эти амазонки, носятся по расположению роты полуголые, пусть и в майках, но для мужской фантазии этого более чем достаточно, но нельзя, никак нельзя, потому как подчиненные, потому как армия и флот не смешиваются и еще массу других причин можно придумать, почему лейтенант ВКС не должен иметь никаких связей с молодыми амазонками из Армейской Штурмовой Пехоты. А сейчас, сейчас у него есть возможность, хотя нет, даже прямая обязанность провести ночь и не одну наедине с этой смуглой девушкой. Да, наверное красавицей по имперским стандартам ее не назовешь - нет осиной талии и больших грудей, нет прямого носа, такого модного в этом сезоне, нет этой псевдоживой косметики, меняющей лицо сообразно времени суток и настроению... но все-таки что-то в ней было. Настоящее, живое, волнующее. Не похожее на остальных. Словно в мире картонных фигур она была из плоти. Из плоти и крови. Он снова взглянул на нее - украдкой и встретил ее взгляд. Некоторое время они смотрели друг другу прямо в глаза. Потом он отвернулся, не выдержав прямого взгляда. Ругнул себя за бесхарактерность и повернулся к ней - снова выдержать ее взгляд, но она уже отвернулась от него и смотрела в иллюминатор, туда, куда показывала пальцем ее младшая родственница. Нет, определенно, у него обязанность провести ночь с ней. Иначе ее родственники могут обидеться, да и она обидиться, наверное. Перси покосился на свою юную жену и искренне признался, что на самом деле ни черта не понимает что она от него хочет и зачем все это свадебное путешествие. За этими думами он и не заметил, как шаттл причалил к пассажирскому терминалу и они оказались на посадочной площадке их блуждающего острова. Едва двери распахнулись и Перси, Джун и Окни шагнули внутрь пассажирского терминала - на них словно бы обрушилась волна звуков, запахов, цветов и лиц - в терминале играла национальная музыка и низкий женский голос напевал что-то невнятное и это 'ла-ла-лалала-ла-ла' окружало тебя со всех сторон и какие-то девушки в травяных юбочка и в микроскопических купальниках сноровисто набросили на шею прибывших цветочные гирлянды, поцеловали Перси в подставленную щеку, вручили какие-то глянцевые буклеты, услужливый дрон в красной ливрее подхватил багаж и погрузил в подвернувшуюся парящую платформу, через группу танцующих девушек к ним пробился молодой человек в такой же ливрее как у дрона, козырнул и повел рукой от себя, приглашая следовать за ним и освобождая путь. Перси повернулся назад, увидел что Джун напряглась и спешно подхватил ее под руку, другой схватил подвернувшуюся Окни и повлек их за собой, улыбаясь и кивая обступившим их людям.