Из глубин кровати послышалась громовая музыка. Кирилл нырнул в путаницу из подушек, одеял и одичавшей за ночь простыни, плотно обвившей всю кровать, как гигантская анаконда.
- Что? – анимаг, чья кровать была идеально заправлена, презрительно поднял правый уголок рта и выразительно набрал в лёгкие воздуха.
Рыжий сунул руку в щель между стеной и койкой и видимо нашёл, просипев:
- Телефон. Да, учитель?
Сычёв быстро говорил в трубку. Кирилл кивал.
Бьёрн стянул через голову майку, выудил из рюкзака каким-то чудом идеально выглаженную рубашку и пиджак.
Через минуту привычный анимаг куда-то исчез. Кир фыркнул, воровато оглядываясь на зеркало. Ему и в голову не пришло взять с собой на Алтай городскую одежду, да и не было у него никогда стильных пиджаков и дорогих рубашек. Один единственный выпускной костюм, который рыжий сразу сунул в шкаф, облегчённо выдохнув. А вот теперь захотелось.
Потому что друг рядом стал каким-то недосягаемо чужим, подходящим стеклянным холлам с дорогим кофе и стуком высоких каблуков.
Ладно, Сычёв тоже никогда не зацикливался на одежде, успокаивал себя Кирилл, садясь в такси. Но Бьёрн, похожий на молодого и холёного бизнесмена, несказанно раздражал.
Чутьё анимага не подвело, по названному учителем адресу действительно располагался сверкающий офисный центр. Грубые походные ботинки очень неуместно смотрелись на полированном мраморе крыльца, можно было бы их, конечно, почистить… Но эта светлая мысль пришла к Кириллу только сейчас.
Облегчение принёс только вид Сычёва, привычно походный и привычно уверенный. Учитель умел везде себя чувствовать комфортно, совершенно не заботясь о мыслях окружающих. Рядом с ним Кириллу как-то сразу полегчало.
- Добрый день. – Мужчина, соответствующий этому офисному зданию протянул холёную руку. Парни по очереди её пожали. – Пройдёмте ко мне в кабинет, там побеседуем.
***
Последняя тарелка звякнула о решётку сушилки, Тина слила воду из таза, перевернула его над раковиной, обтекать. Тёплое мохнатое полотенце согрело замёрзшие руки. Видящая наклонилась, погладила щенка, решая, что с ним делать. Пока она мыла посуду, Карька вился вокруг, изнемогая от любви, да так изнемог, что прямо на месте и уснул, придавив ступни тяжёленькой тушкой.
Настя второй день пропадала со знахарем на Реке. Иногда Тина, тревожась, прикрывала глаза, сосредотачивалась и проверяла, но дух травницы был как никогда ясен и силён. Рядом полыхал Паша. С мальчишками в Барнауле тоже всё было в порядке. Такого дара у видящей раньше не было, но прикосновение Реки изменило мир. Благословление спустило с поводка всех духов, и теперь горы чувствовались единым организмом, живым и древним. Старый дракон по-прежнему спал, ровно билось каменное сердце, перекачивая по венам-рекам силу.
- Ладно, мелочь, иди на подстилку. – Тина взяла малыша на руки и усадила на свёрнутое в несколько раз одеяло. Карька сладко зевнул и лизнул видящей руку, подтаптывая её под себя, подминая лапками. Белые зубки пока крошечные, но острые, как шильца, мелькнули и скрылись. – Дурачок… Спи давай.
Тина высвободила конечность, накинула на плечи кофту, надела сапожки. Ей нужно было сходить к Галине, набрать овощей на ужин, а соседка обещала поделиться поспевшими тыквами, но тыкву можно отложить на потом, когда вернутся домой мальчишки. Пускай Кирилл сам таскает любимое лакомство, тем более тыквы в этом году вполне могли пойти на Золушкины кареты.
У магазина стояла печальная Марина, смолила сигарету и видимо материлась, потому что на Тину уставилась злыми глазами. Видящей стало немного стыдно, с того дня как они переехали в собственный дом, времени навестить базовских знакомых не находилось – ребята увлечённо обживались, расследовали свои злоключения. А Тина с Бьёрном ещё и наслаждались собственной спальней, пускай пока там вместо кровати и лежал узковатый матрас, зато имелась дверь с задвижкой, от мира отгораживали толстые стены, а в маленькой печурке дружелюбно горел огонь. Иногда Тине и вовсе не хотелось оттуда выходить, неделю по крайней мере. Но выходить приходилось.
- Привет.
- О! Пропажа! Ну, что загордились? Хоть бы в гости зашли!
- Прости, пожалуйста. – Искренне сказала видящая, хотя внутри чувствовала фальшь – стыдно ей стало только сейчас. – Как дела?
Марина вкратце изложила, попеременно ругаясь или жалуясь на жизнь. Тина разделила ругань, посочувствовала и побежала к Галине, которая обещалась после двух уехать и оставить девушку наедине с громадным огородом, похожим на полосу препятствий. Тина с этой плантацией знакомство уже свела и в одиночку нырять туда не собиралась. Огород начинался с калитки, и первым кордоном росла плотная стена крапивы, пробраться через которую без защитного костюма и рукавиц представлялось возможным только при наличии косы. Но косить Тина не умела и малодушно использовала протоптанный Галиной путь – через забор. Правда забор щерился как нарочно наточенными на вершинках досками, установленными не слишком близко и не слишком далеко, как раз хорошо насаживаться мягким местом, когда лезешь. Но оградой интерес не заканчивался. По периметру росла малина, выстроившись вторым забором, в этот раз колючим. Тоже не подарок, но лучше ядерной смеси крапивы и репейника за калиткой.