- Они едят их что ли? – страдальчески выдохнула администратор.
- Пойду, найду Бьёрна. – Решила Настя и покинула закуток кухни. Двор перед навесом был наводнён людьми. Одни еще выглядели растерянными, другие наоборот быстро включились в общую круговерть. Сегодня приехало двадцать человек. Ведьмы, колдуны, ясновидящая с сыном, странный парень в тюрбане, слепая пифия, дядька странно похожий на чёрта и чернокожий шаман с безупречным русским произношением.
Тина прикрыла дверь кухни, затворяясь от царящего вокруг безумия. В щель в последний момент залетела серебристая змея и заплясала в воздухе, дёргаясь. Марина подняла на змею усталое лицо, медленно выдохнула струю табачного дыма. Змея исчезла.
***
У девушки были прямые чёрные как смоль волосы и тёмные раскосые глаза. Нож нацелился ей бок.
- Что тебе надо? – хрипло выдохнул парень.
- Убери! – возмутилась она. – Я пошутила.
- Кто ты такая? – рука, схватившая за горло, была большой мозолистой и тёплой, а хватка стальной.
- Эва. Да отпусти ты меня! Я дочь дяди Саши, меня Бьёрн послал!
- А сам он где?
- Коней куёт! Псих!
- А ты не буди меня так. – Кирилл ослабил хватку, оттолкнул Эву и сел на топчане. При возможности он спал голым, и теперь выдалось некоторое затруднение. Потом Кир решил, что девка сама виновата, откинул простыню и пошел к шкафу, где на его полке покоилась цветная масса.
Он украдкой глянул на зрительницу, выходить она и не подумала, но глаза деликатно отвела, хотя… стреляла она ими, как пить дать! Кир неудачно сдвинул ворох вещей, те подло рухнули на голову, увенчав макушку искомыми чистыми трусами. Причем трусы похоже запихнула туда Тина – это была единственная сложенная деталь гардероба. Обзаведясь еще и майкой с камками, Кир почувствовал себя уверено и, только подойдя к любимым кедам, вспомнил, что подошва с них отвалилась. Взамен Бьёрн пожертвовал ему ботинки, которые валялись перед кроватью. Норвежец несколько раз по привычке их убирал на место, но как всё во владении Кирилла, обувка тут же обрела свободолюбие и рвалась на волю.
- Веди, Эва. – Разрешил Кир, завязав шнурок на бантик. Алтайка хмыкнула и вышла из домика, глядя в спину рыжему.
- Ты, значит колдун. Боевой колдун?
- Верно.
- А не брешешь?
- А ты, значит, хочешь, чтобы я доказал?
- А хочу! – она резко обернулась. Уставилась на Кирилла. Парень, замер, сглотнул. Девушка оказалась очень красивой. Высокая и гибкая, длинные чёрные волосы, собраны в конский хвост, чёрная майка облегает небольшую грудь, камки стянуты широким солдатским ремнём. Кирилл мотнул головой и выдавил:
- Обойдёшься.
- Окей. Садись. – Около коновязи стоял конь. Один и без седла.
- А пешком никак?
- Фу-ты. – Эва подскочила и тут же оказалась верхом – дочь своего отца, верно. – Давай руку, не трусь!
Ну что ж… один – один, он фланировал перед ней голышом, теперь она демонстрирует врождённую способность ездить.
- А почему он без узды? – нервно спросил Кир, неловко забираясь на коновязь – длинную жердь на двух столбах около метра высотой. Эва дождалась, пока он примерившись, окажется на лошадиной спине, сведёт пальцы у девушке на плоском животе, чувствуя горячее сильное тело через ткань майки, и только тогда шутливо спросила:
- А зачем?
- Твою мать. – Ответил ей Кирилл.
***
В сумятице дня Тина почти забыла, что происходило ночью. Но к вечеру оживление спало, туристы расселились, занялись своими делами. И оставили стажеров в покое, Настя с Тиной налили себе по чашке чая, прихватили миски с супом, хлеб и пряники, и ретировались к речке под густую крону плакучей берёзы. С берёзы сыпались подлые гусеницы, коих здесь было не сосчитать. Они сегодня уже очистили одну стационарную палатку от этих насекомых, решивших, что жильё для них и поставили. Гусеницы заселили палатку до того плотно, что их пришлось потом сгребать лопатой и массово хоронить в выгребной яме. Зато девушки попривыкли к местной фауне и хладнокровно вычерпывали «приправу» из супа на траву.
- От туристов прячетесь? – Бьёрн отодвинул длинную ветку берёзы и заглянул в «шатёр».