- Ага. Хоть поесть спокойно. – Тина черпанула супа. – Присоединяйся.
- Сейчас искупаемся. – Норвежец стащил обрезанные джинсы, рядом уже в трусах скакал Кирилл, успевший опробовать водичку.
Парни устроили второй «заплыв», с визгами, больше в исполнении Кирилла, проскакали к домику.
Вернулись к коллегам уже в чистой одежде.
Кир тут же позаимствовал у Тины пряник, отхлебнул из её кружки и блаженно развалился на траве.
- А мы коней ковали.
- Учились ковать. – Поправил его Бьёрн. – Я учился, пока ты глаза строил.
- Глазки. – Настя улыбнулась ошибке Норвежца. – Говорят: «строить глазки».
- Вот именно этим он и занимался.
- Она первая начала. Поцеловала меня, а я с перепугу чуть её не убил.
- Ты опять спишь с ножом? – Тина дождалась, пока побратим отвлечется, и реквизировала кружку назад.
- Нервно мне тут. Ну, дай еще отпить!
- Сам налей.
- Ага, и Марина припряжет к очередной работе.
- Я схожу. – Вызвался Бьёрн.
Вернулся он с котелком полным кипятка, пакетом с пряниками, печеньками, сгущенкой, сахаром рафинадом и пучком мяты.
- Добытчик! – распахнул объятия навстречу Кирилл. – Добытчик наш! Кормилец!
- На. – Бьёрн выдал ему пустую кружку. – Разливай. Марины там даже нет, и вообще тихо. Никого.
- Это пока нет. А мы появимся, сразу набегут. Это ты у нас везучий.
Тина оторвала листик мяты и задумчиво пожевала. С Бьёрном они несколько раз переглянулись, но говорить или спрашивать он не стал. Только едва заметно кивнул, на короткое покачивание головы.
Пока все шарились в пакете со сладостями, Бьёрн подгрёб к себе пряники, сел к берёзе и отдался самозабвенному поеданию русского деликатеса.
- Кстати, я узнал про лесника у мужиков.
Кирилл, отбиравший у Насти единственную плитку щербета, разжал пальцы, и травница завалилась на спину.
- И что?
- Какой лесник? – удивилась Тина, подбирая уроненный травницей щербет и разламывая пополам. – На, жадина.
- Третьего дня охотники, - голосом баюна завёл колдун. – Пока мы были в маршруте, обнаружили, что пропал лесник. Ушел с делянки и исчез.
- Собаку он не взял, лошадь тоже. Карабин висит на стене. Такое ощущение, будто он отошел по нужде и заблудился. Дядя Саша собрал семерых из деревни на поиски.
- А ты не спрашивал, сколько его не видели?
- Я вообще ничего не спрашивал. Но не видели его больше двух недель. Собака перегрызла привязь и прибежала в деревню, а коня не нашли, но он пережевал верёвку, видно совсем сдурел от голода.
- Думаю, им закусили волки. Говорят, в этом году поголовье утроилось. Жеребят режут через одного. И взрослых тоже, одного «рваного» видели сегодня. Взгляд бешеный, попа шитая. Паша сказал, что когда попытался расковать его, получил в бок. О-такой синяк.
- Паша?
- Ну, Паша, ветеринар местный. Знахарь, тоже маршруты водит. Вон только с тайги спустился, ходили москвичами грифонов кормить.
- Москвичами грифонов?
- Да так, одного всего подрали чуток. Там прирученное стадо, вполне мирные. Пригнали им десяток баранов, пофоткались, шесть дней сидели – материалы для исследований собирали. Пашка сказал, грифонов ему перепортили.
- Блин, я бы тоже посмотрела… - позавидовала Тина – Только на картинках видела, и те сфабрикованные.
- А у вас нет? – удивился Бьёрн.
- Не. Вымерли. – Ответил Кир, у которого всякие твари стали излюбленной темой, особенно при наличии зубов и когтей, или острых клювов. – Перебили еще при Строгановых, когда Урал осваивали. На севере ютились несколько стад, но потом исчезли. О! Уже шесть часов!
- И что?
- Я Эве обещал за ней зайти.
- Эве?
- Дочь дяди Саши, - ответил Бьёрн, потому что Кирилл только глупо улыбался. – Эвелина.
- Я бы не связывалась с дядей Сашей. – Предостерегла побратима Тина, но колдун уже мурлыкал себе под нос несуразицу, почесывая небритый подбородок.
- Побриться? Как считаете?
- Нет.
- Да. – Вразнобой выдали девушки.