Брат понял правильно.
- Стреляй! – завопил он.
Индеец сопротивлялся. Ещё чуть-чуть и вырвется.
- Стреляй, дура!
Поздно. Пистолет дёрнулся, и дуло уже направлено на Тину.
***
Алмыс знает, где он сидел. Но индейцу свалился прямо на голову. Придушил лапами, оттолкнулся от груди и приземлился в миллиметре от Кирилла.
Барсы были одного размера и окраса. Они тут же слились в серый клубок, осыпая тропу клочьями шерсти.
- Тина! – Кир, прижал ладонь к боку.
Сестра вернула контроль над индейцем.
- Стреляй.
- Я не попаду. – Прошептал Костян.
Кирилл попытался встать. Не получилось.
- На три выходи.
Камень взлетел в воздух, все силы уходили, чтобы на нём сосредоточиться.
Барсы тем временем осатанело драли друг друга. Булыжник подлетел к индейцу. Тину швырнуло назад.
- А ты сильная, сука. – Хрипло выдавил он. Сплюнул кровью – выбрался скотина. – Но дух надо вышибать одним ударом, а не размусоливать.
Бах! Пуля вошла в плоть. Кирилла впечатало в землю, перед глазами распадались круги.
- Уходим! – крикнул индеец. Барс откинул второго кота на камни, хромая подошел к индейцу, подставил голову тому под руку. Костян положил ладонь на серую холку. И они просто исчезли.
***
Тина поднялась. Руки-ноги слушались плохо. Два раз ей удавалось зацепить Костю, и два раз он вырывал видящую из своего сознания. Настя лежала, так и не шелохнувшись. Кирилл… под ним быстро расползалась лужа крови. Барс открыл серые глаза, с трудом поднялся. Как и в прошлый раз картинка расползлась, воздух размылся – такой эффект давала уплотняющаяся вокруг энергия.
Он похудел. Вся кожа исполосована царапинами, но глубоких нет.
- Что с ними?
Тина помотала головой. Она сама видела, как пуля попала брату в сердце.
- Поэтому они и ушли. – Тебе никто не поверит, а меня депортируют и посадят в психушку для анимагов.
Кусты жимолости с треском развалились на две кучки. Видящая с Бьёрном вздрогнули. Рыжий конь с чёрными арчемаками на боках прихрамывая подошел к Кириллу. Низко опустил голову и боднул хозяина. Не дождавшись реакции конь цапнул того за рыжие волосы.
- Крокодил. – Простонал Кирилл.
- В сердце? – прошептала Тина.
Рыжий уцепился руками за мощную шею коня, Гром поднял голову, заодно поднимая хозяина.
- Я щит поменял. – Шепотом сказал брат, наглаживая коня. Не убежал ведь с остальными. Стадность переборол, Крокодильчик… - Как бронежилет.
- А кровь?
- Иллюзия. Что с ней?
- Не знаю. Тело живо. – Тина погладила Настю по голове. – Как в коме.
- Идём в монастырь. Там разберёмся.
- А ты откуда взялся? Ты же в подвале сидеть должен.
- А я и сидел.
- Выпустили?
- Сбежал. – Объяснил Бьёрн. – Когда до меня всё дошло, сбежал.
- Класс. – Кирилл попытался отойти от коня, но тут же оступился и чуть не упал. Верный Гром успел подставить бок, ну и укусить заодно. От избытка любви.
Тина стащила куртку, положила Насте под голову. Нужно успокоиться и внимательно осмотреть тело. Всегда есть признаки… Всегда. Но начинать, тоже всегда, должно с места поражения.
- Кир, дай спальник.
- Ща. Погодь секунду. – Рыжий упоённо шарился в арчимаках.
Бьёрн сидел на камешке, прикрыв глаза, и выглядел совершенно больным. Ссадины уже подсохли, но несколько глубоких порезов кровоточили, укус на плече вспух.
Тина уже видела анимага в плавках, но узреть картину целиком еще доводилось. Но голый анимаг сегодня вызывал больше жалости чем желания.
- На. – Кирилл швырнул в Бьёрна какой-то комок. Тот встрепенулся, но немного опоздал, поймал подачу только у самого лица.
- Бесполезно. Мячика мало было?
- Оденься болван, хватит перед моей сестрой своим достоинством светить.
Тина опустила глаза и густо покраснела. Бьёрн в недоумении разворошил ворох.
- Погоди! Надо ссадины обработать… - пискнула Тина.
- Вот тебе спальник, занимайся Настей. – Велел брат, накрывая видящую пуховым мешком с головой. – А этот переживёт. На нём как на собаке заживает.
- Это что мои?
- Ага.
- А чего они у тебя делают?
- Да случайно с джинсами загрёб…
- Они лежат на разных полках!
- Ну… сначала я немного уронил…
Что именно Кирилл немного уронил, Тина не узнала, когда она откопалась из-под спальника и поглядела на парней, Бьёрн уже сидел в любимом красном свитере и придирчиво разглядывал повреждения, нанесённые этими безалаберными людьми. На джинсах взялось какое-то пятнышко, носки пожертвованные рыжим плохо простираны…