- Извинился?
- Да, вежливо извинился за беспокойство. Второй рядовой попытался объяснить такую неуместную вежливость:
- Мне показалось, он от всего этого немного умом тронулся.
- Его же не по голове стукнули, - удивился подпоручик.
Капрал поддержал мнение своего подчиненного:
- У меня тоже создалось впечатление, что он от всего этого малость офонарел. Ни с того ни с сего приличная с виду женщина бьет его головой в живот, да просто с ног сбивает! Каждый бы офонарел. И все-таки, если бы она еще и его сумку похитила, думаю, он бы заметил пропажу и сказал нам.
- А сотрудник камеры хранения сказал что-нибудь еще, кроме того, что зафиксировано в протоколе?
- Да нет, пожалуй. Он тоже был ошеломлен случившимся, но меньше остальных. В камере хранения работает давно, уже ко многому привык. Если бы они вели себя как следует, сказал, я бы им даже помог привести в порядок их сверток и принял его на хранение, а это оказались какие-то бандиты - ни слова не говоря, сразу же дали волю рукам. Да я бы справился с ними, опыт у меня есть, говорил. Когда мы подбежали, он и в самом деле уже вырвался от них, но все внимание переключилось на бабу и ее жертву, все прямо-таки остолбенели, только пан поручик забежал за автоматические камеры и там заходился от смеха. Ну да он наверняка вам все рассказал подробнее, он видел больше, мы уже за ним подоспели. Но сдается мне, этот дежурный из камеры хранения что-то темнит.
- Почему вам так сдается?
- Такое создалось впечатление. Вроде все как положено, обслуживает камеру хранения, действует по правилам, имеет право не принять вещей, если упакованы не по правилам. И все-таки что-то там не так. Железнодорожники перед нашей полицией обычно не дрожат, у них свое ведомство, а он... Я бы сказал чересчур вежлив с нами и чересчур взволнован. Посмотрели бы вы на него мужик, как бык, он бы и не с такими справился, а к дракам ему не привыкать. А он весь в нервах...
Подпоручик тут же решил пообщаться с впечатлительным сотрудником камеры хранения, а пока отправился к капитану Фрельковичу, к которому как раз явился и подпоручик Вербель.
Последний с самого утра лично занимался подозрительными улицами. Дома под номером 46 не оказалось ни на одной из них. Подпоручик поразмыслил и предположил, что это мог быть номер 46. 46 действительно оказался, причем на обеих улицах. На улице Знаной в квартире 16 такого дома помещалась частная зубопротезная мастерская, на улице Знанецкого в квартире 16 проживали молодые супруги с ребенком. Всех троих подпоручик застал дома. Муж с женой работали в другую смену, а ребенок простудился, в связи с чем его не отвели в садик.
Откровенно говоря, подпоручик Вербель не имел ни малейшего понятия, о чем их следует расспрашивать. Тот факт, что их адрес оказался на клочке бумаги в сумке убийцы, еще ни о чем не говорил. Разыскиваемая женщина с таким же успехом могла оказаться не только знакомой, но даже и родственницей этих людей, как и совсем незнакомым им человеком. Подпоручик продемонстрировал молодым супругам клочок бумаги с их адресом и узнал, что почерк на клочке им не знаком. Он не очень разочаровался, ибо каракули на клочке с очень большой натяжкой можно было вообще назвать почерком. Потом он продемонстрировал сумку и спросил, не знают ли они, чья она.
Мужчина сразу же поднял обе руки вверх в знак того, что сдается, ибо бессилен что-либо сказать, его жена сдалась не сразу. Наморщив лоб, она принялась внимательно изучать предмет, и был момент, когда подпоручику показалось, что женщина сумку узнала. Но его ждало разочарование - женщина покачала головой. Нет, она не знает, чья эта старая сумка с оторванным ремешком.
Может, кто другой тут бы и отступился, но настырный подпоручик решил идти до конца. Он достал и дал прочитать женщине список предметов, находившихся в неопознанной сумке. И опять ему показалось, что предметы о чем-то говорят свидетельнице. Да, совершенно определенно, она узнала сумку, знает ее владелицу, знает, но ни за что не признается в этом. Интуитивного убеждения подпоручика явно недостаточно, а заставить женщину признаться он не может. Что делать?
Молодой офицер полиции проявил недюжинную находчивость и смекалку, задав в лоб неожиданный вопрос.
- Вы знаете Миколая Торовского? Женщина колебалась лишь одно коротенькое мгновение, прежде чем ответила:
- Знаю. Вернее, следовало бы сказать в прошедшем времени.
- О! - обрадовался подпоручик. Оказалось, рано радовался.
- Я знала его десять лет назад, - продолжала женщина. - Когда заканчивала школу.
- И что?
- Что "и что"?
- Что вы можете о нем сказать?
- В каком смысле? Так, вообще?
- Да, вообще.
- Ну вообще, это был человек очень энергичный, очень такой, знаете ли, подвижный. И очень услужливый. Много делал для людей. Его все интересовало. Меня он, например, пристроил на работу. А потом как-то скрылся с поля зрения, и в настоящее время я ничего о нем не знаю.
Вдохновение не покидало молодого офицера полиции:
- А как вы с ним познакомились? Через кого?
- За дачу ложных показаний свидетеля привлекают к уголовной ответственности сроком до пяти лет, - радостно проинформировал муж, которого явно забавлял весь этот разговор.
- Через мою свекровь, - ответила молодая женщина без запинки.
- Выходит, через мать вашего мужа? - удивился подпоручик и взглянул на веселого молодого мужа, веселость которого ни капельки не уменьшилась. Женщина возразила, заметив взгляд подпоручика:
- Нет. То есть правильно, мать моего мужа, но другого мужа. Первого. Я должна была бы сказать - бывшая свекровь.
- Понял. Попрошу назвать фамилию и имя вашей бывшей свекрови. А также всех лиц, которые знали Миколая Торовского. Фамилии и адреса.
- Но я не кончила, - с какой-то подозрительной готовностью сказала молодая женщина. - Я познакомилась с Миколаем Торовским через мою свекровь, то есть бывшую свекровь, и через невестку моей бывшей свекрови. А назвать всех лиц, знавших Миколая Торовского, я бы все равно не смогла, ведь их миллионы. А они обе были тогда вместе, я не очень хорошо помню...
- В таком случае назовите этих женщин, - потребовал полицейский, - раз они знали Миколая Торовского.
Подумав, молодая женщина назвала четырех женщин, которые в те времена наверняка очень хорошо знали пресловутого Миколая Торовского. Это были: Иоланта Скорек, кассирша в валютном магазине, Мариола Котульская, тогда администратор отеля "Бристоль", а где она сейчас - неизвестно, косметичка Катажина Боллер, приятельница мамули...