– Понятно. – Латыпов слушал внимательно, не перебивая. – А как вы ее убили. Вы нам так и не сказали.
– Я взял гвоздь и молоток. И забил ей этот гвоздь прямо в лоб. Она упала и перестала орать.
– Ясно. А вы когда-нибудь вообще пробовали забить гвоздь в подвижный предмет? – серьезным тоном спросил следователь.
– Нет. Это было впервые. А почему вы об этом спрашиваете?
– Вообще-то следователям вопросов не задают. Но вам я все же отвечу. В виде исключения. Вот здесь, у меня на руках все материалы по происшествию, от 11 июня сего года, как вы говорите. Заключение судебно-медицинской экспертизы – он показал Виталию несколько машинописных листов. – занимает четыре листа формата А4. Но, ни на одном из них нет упоминания о гвозде и молотке. Я, почему у вас спросил: пытались ли вы забить гвоздь в подвижный предмет, в данном случае в голову? Потому что это сделать очень трудно в одиночку. Кто-то должен держать эту голову неподвижной. У вас ведь не было сообщника? Или был?
Лысов снова попытался что-то сказать, но опять был остановлен следователем.
– Никто мне не помогал. Да и кто бы мог там быть? Мартуся сама открыла мне дверь. Я ключи дома забыл.
– Да. Великая штука – стечение обстоятельств. – задумчиво проговорил Латыпов. – Вот я смотрю на вас, гражданин Кравцов, и думаю: если бы не ваши соседи, если бы все случилось чуть-чуть по-другому, сидеть бы вам за чужие грехи. Лет, этак двадцать, за преднамеренное убийство, совершенное в состоянии аффекта с особой жестокостью.
Виталий, согласно кивнув головой, опустил ее ниже плеч. В душе что-то сжалось, ему показалось, что вся его жизнь загублена на корню.
– Честно говоря, я вас ждал. Я знал, что вы придете к нам. Почему? – Латыпов смотрел на Кравцова, явно довольный своим умозаключением. – Мы с лейтенантом Лысовым не пожалели своего времени и проверили весь ваш путь за 10 и 11 июня. И вот, что у нас получилось. Если мы в чем-то ошиблись – поправьте нас. Десятого июня вы ушли с работы в девятнадцать тридцать четыре, так записано в журнале у охранника. Домой вы вернулись примерно в двадцать один час, так вспомнила соседка с первого этажа. Она сидит у окна постоянно, так как уже два года не выходит на улицу. Все видит и про всех знает. Это, благодаря ей, мы узнали, кто и когда входил и выходил из вашего дома. Она развлекается тем, что все записывает в блокнот. Бабушка прежде работала консьержкой в этом же доме. Вот привычка и осталась.
Кравцов попытался вспомнить бывшую консьержку, но это ему не удалось. Он помнил, что всегда здоровался, проходя мимо окошка в подъезде, но кроме ярких занавесок в мелкий цветочек, ничего и никого так вспомнить и не смог. Вроде бы какой-то голос ему отвечал. Но вот уже больше года там никто не дежурит, занавески задернуты, а на двери висит увесистый амбарный замок.
– Продолжаю. Одиннадцатого июня вы ушли из дома в семь часов десять минут, на двадцать минут раньше обычного. У подъезда на вас напала собака вашей соседки. Зинаида Павловна долго сокрушалась по поводу инцидента, от нее мы тоже много интересного узнали о вашей семье. Это благодаря ей, вы сейчас сидите здесь, а не проводите свои лучшие дни в СИЗО. Это я просто, к слову. Лейтенант Лысов прошел весь ваш утренний путь, начиная с кафе, где вам испортили рубашку, вплоть до разговора с вашим руководителем. Я тоже побегал, пока понял, почему вы вернулись домой в тринадцать сорок. А вот здесь начинается самое интересное. В тринадцать тридцать в вашу квартиру вошел мужчина европейской наружности, высокий, плотный, одетый в дорогой костюм, с букетом роз и бутылкой вина. Так его описали обе ваши соседки.
– Не было там никакого мужчины. Когда я пришел, никого постороннего в квартире не было. – стал отрицать Виталий.
– Нами установлено на основании показаний задержанного Георгия Бояджиева, что он в этот момент находился в большой комнате, сидел в кресле и слышал, как хозяйка квартиры впустила вас и ругалась с вами на кухне. Он слышал, как вы хлопнули дверью, и вышли из квартиры. За время вашего отсутствия задержанный выпил с вашей женой бутылку вина и имел с ней половой акт, что подтверждается вскрытием и экспертизой. Потом он впустил в квартиру двух своих подельников. Они тоже имели с ней интимные отношения, а затем связали ее и пытали. Им нужны были деньги. Они торопились, боясь вашего несвоевременного возвращения. Но ваша жена не хотела сдаваться. Она вырывалась, кричала, звала на помощь. Из-за уличного шума и грохота ремонта, услышать ее никто не мог. В какой-то момент бандиты перестарались. Они сделали на ее шее самозатягивающуюся петлю шнуром от утюга. В пылу борьбы, она задохнулась. Попытки привести ее в чувство не принесли успеха. Тогда они стали лихорадочно обыскивать квартиру, пытаясь найти тайник.