– Делай, как знаешь. Мне совсем хреново. Правда, жить не хочется.
– Это все пройдет. Сейчас ты болен. Завтра начнешь выздоравливать. Пройдет время, начнешь мыслить. Надо думать не о прошлом, а о будущем. Все, хорош философствовать. Я жрать хочу. Пошли.
Вернувшись вечером домой, Виталий решил проверить, чем можно будет позавтракать поутру перед работой. Как ни странно, но в кухне царила относительная чистота. Только основательный слой пыли на столах, плите и шкафах говорил о том, что никому пока в голову не приходило воспользоваться кухней по назначению. Первым делом Виталий взял пылесос и хорошенько пропылесосил все, что только можно. Потом выдраил все поверхности моющими средствами, напоследок перемыл всю посуду. Вскипятив чайник, решил попить кофе с обнаруженным в шкафу печеньем в герметичной упаковке. Срок хранения его еще не истек. Растворимого кофе не оказалось, но на полке стояла непочатая пачка молотого кофе "Paulig". Виталий поставил турку на огонь, взял в руки ножницы и стал вскрывать упаковку. Ему показалось, что с ней что-то не так, под рукой ощущалось что-то плотное, словно коробка. Это была далеко не первая пачка такого кофе, но раньше он не замечал ничего необычного, теперь же стал вскрывать очень осторожно. Когда верх был аккуратно срезан, Виталий в изнеможении опустился на стул – внутри пачки находилась очередная заначка. Он даже не стал доставать ее оттуда, а просто отправился к Сереге. Позвонил в звонок и стал бездумно ждать. Через несколько минут перед ним возник сонный сосед.
– Ты чего не спишь? Уже совсем глубокая ночь. – недовольно пробормотал Серега.
Виталий, вместо ответа, протянул ему пачку с, или точнее от, кофе. В первый момент Серега не понял, для чего ему этот кофе, но, заглянув внутрь, только присвистнул. Забрав все из рук Виталия, сказал:
– Все, иди спать. Завтра, то бишь, сегодня, после работы, разберемся. Щас вынесу тебе банку растворимого. Погоди.
Не выспавшийся, с тяжелой головой, ранним утром, Виталий тщательно привел себя в порядок. Выпив чашку кофе с печеньем, отправился на работу. После всех событий, он даже не пытался думать и представлять, что скажет начальнику. Может быть, его уже давно уволили, а он еще об этом ничего не знает. Эта мысль посетила его уже перед кабинетом начальника. "Ничего. Сейчас все узнаю". Виталий постучал и толкнул дверь:
– Можно войти? Здравствуйте, Аркадий Петрович.
– Конечно, заходите. О! Кравцов! Живой? Отлично. Проходи, садись, рассказывай. Нам тут такого про тебя наговорили… Как ты себя чувствуешь? Оклемался?
– Спасибо, уже хорошо. Я полностью здоров. И готов, если только меня не уволили, приступить к исполнению своих обязанностей.
– Кто это тебя собирался увольнять? Даже и мысли такой не было. Рассказывай, что произошло.
– Так много всего произошло, что и рассказать трудно. Но в общих чертах, наверное, могу. – Не спеши. Давай по-порядку. Ко мне приходил следователь. Сказал, что у тебя жену убили. Соболезную. К сожалению, воры и убийцы приходят незваными. Ладно, давай ты, если конечно, можешь.
– Да тогда много чего произошло. Просто стечение неприятностей, какое-то. – Виталий рассказал обо всем, не вдаваясь в лишние подробности.
Когда он закончил, Аркадий Петрович только и произнес:
–Даа… От такого точно можно рехнуться. Ну, ничего, время все лечит. Жену, конечно не вернешь. Зачем она им двери открыла? Может они ее обманули? С бандюганов станется.
– Кто же его знает? Я в тот день ключи дома забыл. Может быть, она думала, что я вернулся. Я много обо всем думал. Не знаю, что могло произойти. – Кравцов не нашел в себе силы, сказать правду.
– Стечение обстоятельств. – только и произнес Аркадий Петрович. – А как же ты к собакам попал?
– Да я в тот день домой так и не дошел. У подъезда встретил соседа. Он мебель на дачу перевозил. Попросил меня помочь. Я был уже в отпуске, спешить некуда. Стал помогать таскать и грузить. Потом мы поехали к нему на дачу. Мебель занесли. У него дом новый, а крыши еще нет. Все под открытым небом. Я опять остался помогать, крышу накрывать. Целую неделю провозились. А когда уже домой ехали, шли через лес. Там нас собаки и пошамали. Крепко так, чуть ли не до смерти. Четыре месяца ушло на восстановление. Зато сейчас уже все нормально. Ноги пока слабо слушаются, да все пройдет постепенно. А уже когда домой вернулся после санатория, только тогда узнал про Марту. Дичь какая-то.
– Что же ты ей раньше не позвонил?