Пришло Рождество, Стефан хотел вернуться в Усть-Вымь, но приехал Зосим и сообщил горестную весть, церковь сгорела, похоже, что подожгли. Вина падала на местного волхва. Он несколько дней крутился около часовенки. Запугивал зырян, чтобы не поклонялись новому богу, но люди приходили и каждый раз просили поведать о царстве небесном, где нет ни страданий, ни горечей, ни болей, а только радости райской жизни. Об аде и думать не хотели, говорили, что будут делать так, как велит Христос, чтобы попасть в рай, потому что эта жизнь слишком тяжелая.
Стефан решил ехать дальше вверх по Сысоле. Сказывали местные охотники, что по Сысоле можно добраться до Камы.
Прарусичи
На третьи сутки достигли большого селения. Удивило, что дома стояли рядком на высоких срубах, с добротными дворовыми постройками. У въезда в селение встретил караульный с бердышом. Остановил. Стал расспрашивать, кто такие и откуда. О поветрии в Усть-Сысоле они слышали, поэтому в ту сторону и оттуда никого не пропускали. Караульный снял с плеча рог и затрубил. Через несколько минут на смотровой вышке, посреди села, три раза ударили в колокол. Появился всадник в длинном зипуне и высокой бараньей шапке. Учинил допрос. Стефан обстоятельно объяснил, зачем приехали, и сам стал расспрашивать. Всадник сообщил, что селение в этом году будет отмечать 400 лет. В центре села живут новгородцы с Волхова, а по окраинам поселились зыряне. Стефан поинтересовался, какой они веры. Оказалось, поклоняются Перуну, Велесу, Дажбогу, Стрибогу, Мокше, Сварогу, Роду, Ладе, Коляде и Купале. Годы исчисляют от престолования Рюрика. Пришли сюда еще при Рюрике, не захотели варягам подчиняться. Гостей завели в огромную избу посреди селения, рядом со смотровой вышкой. Рядами стояли лавки, около входа огромная печь с дымной трубой из ствола дерева. В переднем углу за занавеской, похоже, был алтарь. В другом углу стояли широкие доски-плахи с зарубками-резами разной величины и конфигурации. Зашел огромный старик с посохом, седая борода «лопатой» до пояса. Старика поддерживал за локоть другой старик, помоложе, верткий, с бородой «хвостиком», которая была засунута за пазуху. Из-за ворота шубы выбивалась косичка волос, видимо, одевался торопливо. За ними вошли два высоких мужика в огромных шапках-треухах. Старик представился: «Выборный староста деревни». Пригласил к длинному столу, стоящему в передней части. Стол был накрыт льняной скатертью. На столе стояла огромная позолоченная чаша, накрытая сверху рушником. Через некоторое время народу набилась полная изба. К столу подсаживались старики, взрослые мужи, вперемешку с зырянами-коми. Входящие новгородцы вначале кланялись в передний угол, затем доскам-резам, потом старосте; а коми-зыряне кланялись на все стороны света. Зашли несколько женщин, уселись на левой стороне. После поклонения представились гостям. Больше всего Стефана удивили имена.
Старейшина – Сила Онежский (в быту Сила Онега), Заря Печорский, Слава Ильменский, Калина Гончар, Сиверко Соха, Садко Бык, Рожно Лесовик, женские – нежные и теплые: Весляна, Светляна, Любава, Лада, Радоница, Вера, Надежда, Смеяна.
Стефан рассказал о себе и цели приезда. Старейшина кивал головой и внимательно слушал с приоткрытыми глазами, изредка раскрывал их и смотрел на Стефана недоверчиво. Из беседы выяснилось, что в молодости Сила бывал в Устюге, на Печоре, ходил за Камень. О Христе слышал, но не принял его. В селении верили своим древним богам. Они пока несли им удачу, поэтому в селении жили замкнуто, больше общались с коми-зырянами, чем с русскими. Необходимости выезда не было. В селении было все свое: кузня, плавильная печь, мельница на реке. Сеяли лен, ткали каждый в своем доме, валяли валенки, пимы. Были свои портные, которые умело шили из шкур шубы, штаны, кожушки, рабочую и выходную одежду. Были свои бондари, которые умело делали все, от ложки до кадки. Были свои гончары, лепили, что закажешь. Охотились на зверя с луками, копьями, капканами, силками, сыромятными петлями. Жители поселения владели языком коми, а коми, живущие в селе, толково говорили на русском языке. Стефан надумал обосноваться тут серьезно и надолго, чтобы вовлечь и новгородцев, и коми в православную веру, научить их познавать истину. Долгими зимними вечерами беседы заходили за полночь.