Денис Коваленко
Стефан Щербаковский. Тюренченский бой
«Бой у Ялу явился случайным
как для начальников, так и для войск»
Из донесения генерала Куропаткина императору Николаю II
Утром 18 апреля1 1904 года, 11-й Восточно-Сибирский стрелковый полк, в полном составе, в белоснежных гимнастерках2, с винтовками с примкнутыми штыками, стоял в резерве в местечке Тензы, в пятичасовом переходе от Тюренчен, где располагались основные силы русской армии. Стоял на желтых холмах высокого берега реки Ялу, что разделяла землю Кореи от земли Северного Китая, называвшейся Манчжурией, а на картах России обозначенной как Желтороссия3. 11-й Восточно-Сибирский стрелковый полк, весь, до последнего солдата, стоял под этим утрене-розовым безоблачным чужим небом и слушал, как рвутся снаряды, как стреляют ружья; слушал отдаленные крики чужой гортанной речи. Слушал и ждал.
— Николай Александрович, — капитан Иванов был возле своего командира, полковника Лайминга, так же, как и все — как и солдаты, как и сам полковник — слушал тревожные звуки боя. — Николай Александрович, — повторил капитан, — японцы, видно, переправились через Ялу.
— Слышу, — не взглянув на капитана, жестко ответил полковник. — Таков и был план Засулича4: заманить японцев на наш берег и лихой контратакой сбросить врага в реку. Всё идет по плану командования. Мы стоим и ждем приказа.
— Река широкая, — невольно возразил капитан, — можно было расстрелять противника на переправе. Зачем допускать его на нашу сторону?
— Довольно рассуждений, господин капитан, — ответил полковник, — мы солдаты, наше дело приказ выполнять.
— Господин полковник, посмотрите туда, — по другую руку от полковника, также в тревоге вслушиваясь и вглядываясь в желтые сопки, произнес полковой священник. — Вон туда, на те, дальние сопки. — И полковник, и капитан стали вглядываться, куда указал им священник. Небо чистое, сопки хоть и были в нескольких верстах, видны были отчетливо. Вверх по круче поднимались белые, чуть заметные точечки: малыми бусинками они ползли вверх, скатывались вниз, поднимались, скатывались. — Это же наши солдаты.
— Вижу, — уже сквозь зубы повторил полковник.
— Зачем они взбираются на сопку, когда враг у них за спиной, на берегу реки? — этот простой вопрос священника заставил полковника побагроветь.
— Батюшка, — крайне сдержанно отвечал он, — должно быть, таков приказ командования — заманить японцев на сопки.
— Но их убивают, — это священник сказал совсем беззвучно и невольно перекрестился. — Зачем они туда? И наши пушки молчат.
— Видимо, подпускают японцев на прямую наводку, — полковник отвечал, но и по тону было слышно, что он сам ничего не понимает.
Так, в этом ожидании, в этом созерцании далекого боя прошел час. Белые бусинки уже не двигались. Немногие поднялись на вершину. И весь склон, недавно песочно-желтый, точно расцвел подснежниками — так много осталось на нем этих неподвижных бусинок.
Поднимая клубы пыли, к полку с севера приближался всадник.
— Господин полковник, — всадник остановил своего коня прямо у ног полковника, — приказ Засулича — вашему полку идти в контратаку и опрокинуть японцев в реку, — передав приказ, вестовой не медля развернул коня, и точно его и не было.
— Пришел наш час, — ничего не понимая — зачем контратака, почему, где все наши полки? — но услышав, что и его полку пора вступать в дело, полковник перекрестился. — Отец Стефан, — он вдруг весело, в предвкушении боя, посмотрел на священника, — благослови солдат!
Священник, молодой, двадцатидевятилетний, с густой копной длинных волос, увидев веселый взгляд полковника, сам улыбнулся. Развернулся к солдатам.
— Братья! — воскликнул бодро. — Пришел наш час!
И под гром далеких взрывов, полковой священник отец Стефан прочел молебен перед боем. Солдаты, сняв шапки и склонив головы, слушали, многие повторяли молитву.
— Благослови нас, Господи, победой! — воскликнул отец Стефан, и крест вознес над головой. — Господи, умилосердись над грешными нами, благослови и помоги нам! — обе его руки протянулись к небу, и весь полк, следуя за руками своего полкового священника, обратился взглядами к небу — чистому высокому небу неизвестной им земли. Но раз они здесь, раз их благословенный Богом царь привел их на эту землю, значит на то воля Божья. В каждом полку, еще в России, солдатам читали манифест их государя, Николая II, где ясно было сказано, что наш император хотел мира и спокойствия на Дальнем Востоке, а японцы не хотели, и напали на наше Отечество, и «потому с непоколебимою верою в помощь Всевышняго и в твердом уповании на единодушную готовность всех верных Наших подданных Царь призывает встать вместе с Ним на защиту Отечества, призывает благословения Божие на доблестныя Наши войска армии и флота»5.
2
Форма защитного цвета появилась в российской армии лишь в 1907 году, Япония одела своих солдат в форму цвета хаки в 1904-м
3
Земля эта юридически китайская, но с российским наместником во главе — генералом Евгением Ивановичем Алексеевым