— Почему ты не хочешь жить? — спросила я свое отражение. — Ты красивая. Вся твоя семья жива, здорова, и борется за то, чтобы наладить свою жизнь. У тебя есть преданный и любящий друг, и, наверное, даже не один. Ты нравишься людям, они видят тебя милой и веселой, потому что ты умеешь ей быть. Ты можешь сама зарабатывать деньги. Ты умеешь видеть и ценить красоту окружающего мира. Ты талантлива, тебе всегда легко давались любые предметы. Тебя не били и не насиловали, не травили в школе, не выгоняли из дома. Твоя жизнь не несчастнее, чем жизнь других людей — просто ты видишь её такой, ты сама такой её делаешь. Почему ты позволяешь этой мысли жить в твоей голове?
Но мне нечего было себе ответить.
— Леся, — от неожиданного громкого стука я подпрыгнула на месте. Дверь тут же приоткрылась и там показался Филя. — К тебе там пришли.
— Кто?
— Этот… как его… — Филя почесал затылок. — Забыл.
— Забыл к вашим услугам, — Кук положил руку на плечо Филе и отодвинул его в сторону лестницы, по которой тот поспешно удалился. — Я, конечно, ничего не имею против полуголых девушек, но ты ничего не хочешь мне сказать?
— Что? — и как только я произнесла это, я обернулась и посмотрела на часы рядом с кроватью, которые показывали 14:23. По спине побежали мурашки. — Господи, я же сегодня работаю. Кук, прости, я смогла заснуть только на рассвете и… просто забыла.
— Я смотрю, отличная память — это ваше семейное достояние. Я сказал отцу, что ты попросила через меня ещё один отгул по семейным обстоятельствам, но, Леся, вообще-то так не делается.
— Я знаю, прости. Я постараюсь, чтобы это не повторилось.
Кук помолчал, разглядывая мою комнату и, видимо, раздумывая, продолжить ли воспитательную беседу. Но, похоже, решил, что с меня довольно.
— Если ты соберешься за двадцать минут и будешь паинькой, то мы прогуляемся и я, может быть, расскажу тебе интересную новость.
— Какую новость?
— Одевайся, и возьми велик.
Мы поехали к реке. Не к моему пирсу, а к городскому пляжу. Сегодня понедельник, и народу мало, в основном мамочки с детьми. Я смотрела, как эти маленькие существа в смешных цветных трусах и косыночках возводили башенки из влажного песка, сосредоточенно, словно это была самая важная задача их жизни. Кук разделся и, взяв разбег, плюхнулся в воду, накрыв плавающих вокруг малышей лавиной брызг. Я маленькими шажочками, притворяясь, что так менее холодно, зашла по пояс, а потом неожиданно даже для себя нырнула прямо с головой. Вода из нашей реки вызывала противнейшее ощущение в носу, и, как только я вынырнула, мы с Куком синхронно чихнули.
— Давай тебя топить! — предложил он, подплыв сзади и дернув меня за косу.
— Нет! — я отпрянула в сторону. — Не давай.
Кук принялся наворачивать круги вокруг меня.
— Итак, Леся. Есть две новости, ни одна из них тебе не понравится, но от одной ты, скорее всего, расстроишься чуть больше. С какой начнем?
— С той, от которой я расстроюсь меньше.
— Ну хорошо. Я рад тебе сообщить, что ты нравишься мне с восьмого класса.
Не то, чтобы это стало для меня большой новостью. В глубине души, наверное, человек всегда чувствует или хотя бы подозревает нечто подобное. Я, по крайней мере, подозревала, но никогда не придавала этому значения — если Кук и попадал в сферу моих интересов относительно противоположного пола, то весьма косвенно. Однако плана действий для такого поворота событий у меня совершенно не было.
— Ну… если с твоего восьмого класса, это, получается, три года. Мы тогда ещё даже знакомы не были.
— Я видел тебя в школе. Я даже пошел к Яну в помощники, потому что подозревал, что таким образом смогу начать с тобой общаться. Все же знали, что ты часто бываешь в его мастерской. Хитро, да? — Кук перестал плавать кругами, и его худая угловатая фигура с острыми плечами выросла прямо передо мной. Он был выше на полголовы, светлые кудри прилипли к высокому лбу, а широко посаженные голубые глаза с интересом наблюдали за моей реакцией.
— Да. И почему ты решил рассказать мне об этом именно сейчас?
— Сначала я хочу узнать, что тебе хотелось бы мне сказать по этому поводу.
Кук смотрел на меня очень внимательно, словно лицом я могла ответить ему честнее, чем словами.