– И что с того? – Я откинулась на спинку стула и поморгала. – Мне-то нужен Питер, Лили, – Питер! – как ты не понимаешь?
Неожиданно Лили взяла меня за руку, и мы смотрели друг на друга, сидя по разные стороны стола.
– Фейт, – сказала она с чувством, – ты моя единственная настоящая подруга на всем белом свете. В глубине души я хочу, чтобы все у тебя было прекрасно. Я хочу тебе только добра.
Она произнесла, это так просто и убедительно, что я вдруг поняла: Лили говорит правду.
– Мне жаль, что ты так страдаешь, – продолжала она страстно, – но я считаю, ты в состоянии исправить сложившуюся ситуацию.
– Как? – всхлипнула я, прикладывая к глазам салфетку, всю измазанную тушью.
– Забыв об этом маленьком недоразумении, – просто сказала она. – И Джос никогда ничего не узнает. В любом случае Питер – не решение проблемы. Питер – это и есть сама проблема.
– Это не так.
– Так, – настаивала она. – Послушай, сначала он заводит роман с Энди и причиняет боль тебе; потом крутит роман с тобой и причиняет боль Энди. О чем тут еще говорить?!
– С твоих слов все выглядит намного хуже, чем было на самом деле, Лили, – сказала я, пока официант ставил перед нами салаты. – Да, у него был роман на стороне. Но он раскаялся и попытался вернуться ко мне. В это что – трудно поверить? И я тоже хотела, чтобы он вернулся. Потому что Питер – мой муж! – воскликнула я, и из глаз снова потекло. – Это просто невероятно, – я ущипнула себя за руку, – мне кажется, он все еще здесь, со мной, я чувствую его. Но тебе, Лили, этого не понять, потому что ты никогда в жизни не проводила ни с кем больше недели!
Лили смотрела на меня ошарашенно. Я никогда не говорила с ней в подобном тоне. Но, рожденный глубоким отчаянием, во мне словно прорезался новый голос, и он продолжал:
– Я люблю Питера. Я всегда любила его, теперь я понимаю это. И я хочу, чтобы он вернулся ко мне.
– Но это невозможно, – ответила Лили.
– Да, – простонала я, – уже невозможно. Питер так хотел, чтобы мы остались вместе.
На следующий день после сцены в ресторане он пришел ко мне – мы оба были разбиты – и сказал, что все еще можно исправить.
– Это возможно, Фейт, – тихо сказал он. – Мы что-нибудь придумаем. – Я смотрела на него во все глаза, покрасневшие от слез. – Я много думал об этом, – добавил он. – Мы не должны позволить разлучить нас.
– Неужели? – уныло спросила я.
– Почему мы должны сдаться?
– Потому что ребенок – это не ерунда, вот почему. Я могу смириться с изменой, теперь я знаю, что могу, но не думаю, что можно смириться с тем, что будет еще и ребенок.
– Но я хочу быть с тобой, Фейт. Я хочу жить как раньше.
– Это слишком, Питер, – заплакала я, – ребенок – это уже слишком. Ребенок, который будет всегда. От одной мысли о том, что внутри Энди растет твой ребенок, меня тошнит. Теперь я понимаю, почему мне снились айсберги, – всхлипнула я, – потому что с одним из них нам предстояло столкнуться!
– Останься со мной, Фейт, – сказал он тихо.
– Не могу. Потому что теперь Энди и ее ребенок будут вечно напоминать нам об этом ужасном времени в нашей жизни. Можно было бы притвориться, что мы счастливы, – продолжала я. – Да, конечно, можно сделать из этого хороший спектакль. Но в глубине души нам будет плохо. Думаю, я не хочу этого, Питер. Это именно то, что разрушит наши отношения. Помнишь, Джерри Холл мирилась со всеми интрижками Мика Джаггера, но именно ребенок разлучил их.
– Я должен поступить с Энди как порядочный человек, – сказал он.
– Конечно, – сказала я. – Мне, как никому другому, известно, что ты всегда поступаешь порядочно. Но мне, Питер, это испортит жизнь, а Энди даст безграничный контроль над тобой. Она будет с нами всегда. Мы никогда не сможем забыть того, что случилось. Я просто не верю в это.
– Ты действительно так считаешь? – спросил он.
Я кивнула.
– Я много думала об этом, Питер. Я пыталась посмотреть на все это и так и иначе, и все же мой ответ «нет». Я представляю себя в роли мачехи ребенка Энди и понимаю, что просто не в состоянии смириться с этим. Возможно, кто-то другой смог бы, а я не могу. Для меня все кончено, Питер, и я считаю, дальше мы должны идти каждый своей дорогой.
О да. Все кончено, поняла я с горечью. Энди, вечно курившей «Лаки Страйк»,[129] улыбнулась-таки удача, а нам остается посыпать голову пеплом.
– Ты гналась за призраком, Фейт, – услышала я шепот Лили. – Ты строила замок из песка. Потому что, даже если забыть на минуту про беременность Энди, – объяснила она, – факт остается фактом: Питер изменил тебе.