На первой странице «Таймс» я с удивлением обнаружила небольшую статью о Лили. «Новая улучшенная версия журнала „Я сама"» – гласил заголовок. Лили Джейго, главный редактор журнала «Я сама», призывает своих коллег-издателей поменять глянцевые обложки на матовые после того, как с ней произошел несчастный случай – она поскользнулась на обложке журнала «Вог». Лили Джейго представляет новый тип матовой обложки, которая сохранит все сияющие оттенки красок. Я улыбнулась, перевернула страницу. И увидела фотографию Роури Читем-Стэбба. «Судится знаменитый адвокат по бракоразводным процессам». Я пробежала глазами статью. Роури Читем-Стэбб… прославившийся своей бульдожьей хваткой… обвиняется в нарушении профессиональной этики. Почему? Что такого он мог натворить? Как стало известно, он неоднократно вступал в интимные отношения со своими клиентками. О боже. Уильям Томпсон подал жалобу в суд, заявив, что одно дело – состоять с его женой в любовной связи, и совсем другое – требовать деньги за проведенное с ней время. Теперь я взялась за другие газеты – информация уже просочилась в желтую прессу. «АДВОКАТ ИМЕЕТ КЛИЕНТУРУ» – издевалась «Сан», цитируя слова мистера Томпсона, заявившего, что, так как он оплачивает счета по бракоразводному процессу, он не желает быть использованным дважды. На сегодня запланировано слушание в суде, – поясняла газета. Я почувствовала жалость к Читем-Стэббу. С другой стороны, я совсем не удивилась: в известном смысле к нам ко всем он относился как к «своим» женам.
Когда я проснулась в обед, я позвонила Питеру. Он уже читал газеты.
– Бедняга, – сказал он. – А с тобой он не заигрывал?
– Сожалею, но должна признаться, что нет.
– Ах, как жаль, дорогая, но ничего, не расстраивайся. Кстати, Фейт, – добавил он, – ты точно уверена, что он отозвал наше заявление по окончательному решению суда?
– Да, иначе и быть не может, – сказала я. – Он знает свое дело.
– Возможно, но лучше все-таки позвони его заместителю и уточни.
– Хорошо, – согласилась я. – Позвоню.
И я позвонила в приемную Роури Читем-Стэбба. Секретарша сказала, его нет на месте.
– У него сегодня довольно трудный день, – тактично объяснила она.
– Конечно, – сказала я. И спросила, нет ли кого-либо, кто заменяет его на время и мог бы мне помочь. Она ответила, что да, есть адвокат, которому известно о моем деле, но он только что ушел обедать.
– Видите ли, – сказала я, – я просто хотела убедиться, что мистер Читем-Стэбб успел получить мои указания по поводу отзыва бумаг об окончательном решении суда.
– О, я уверена, что все в порядке, но единственный человек, который мог бы ответить на все ваши вопросы, это мистер Блейк, а его не будет до половины третьего.
Так что я выгуляла Грэма, потом сделала небольшую уборку. Я заново разложила вещи Питера в шкафу, повесила его пальто на вешалку в холле. Запустила посудомоечную машину, добавив последние капли финского ополаскивателя для посуды, выигранного год назад. Наконец, достала из стола нашу свадебную фотографию, протерла ее и вернула на старое место. И мысленно завязала узелок, чтобы не забыть починить то самое зеркало-солнышко, которое подарила Лили. Солнце вернулось в нашу жизнь, поняла я. Оно снова светит нам. Дождавшись половины третьего, я позвонила мистеру Блейку.
– Понимаете, мы с мужем помирились, – изложила я суть дела. – Так что три дня назад я оставила сообщение мистеру Читем-Стэббу на автоответчике. Я просила его отозвать заявление об окончательном решении суда, которое, по моим подсчетам, должно было бы вот-вот состояться.
– Давайте посмотрим. Так… предварительное решение по вашему делу датируется двадцать вторым ноября, – начал он, – так что прибавляем ровно шесть недель и один день, плюс три праздничных дня, – продолжал он, – получается… шестое января.
– Шестое января? – повторила я. – Но это сегодня.
– Ммм, да, – сказал он. – Совершенно верно.
– Что ж, в этом случае мне непременно нужно узнать, отозвал он бумаги или нет. Собственно, поэтому я и звоню.
Я услышала шорох переворачиваемых страниц – мистер Блейк просматривал папку с нашим делом.
– Честно говоря, – услышала я, – здесь нет никаких пометок о том, что он выполнил ваши указания. Более того, судя по всему, я могу с уверенностью сказать – он этого не сделал.
– Что?
– Ответ отрицательный.
– Он ничего не сделал?
– Боюсь, что нет, миссис Смит.
– Но я не понимаю, – дрожащим голосом сказала я. – Я же оставила ему сообщение три дня назад, я четко сказала, что дело должно быть срочно остановлено.
– Что ж, мне очень жаль, миссис Смит, но похоже, дело не было остановлено. Клиенты редко, крайне редко меняют свое решение на этом этапе, и в любом случае у мистера Читем-Стэбба чрезвычайно много работы.
– Да, – сказала я, – знаю. Но это было очень важно, – добавила я. – Видите ли, мы с мужем больше не хотим оформлять развод.
– Что ж, мне очень жаль, – повторил он, а я запаниковала. – Ваше заявление уже ушло. Оно было отправлено в суд сегодня утром.
– Но тогда его надо как можно скорее аннулировать.
– Но это невозможно. Видите ли, их рассматривают очень быстро. Боюсь, окончательное решение будет вынесено и оформлено до окончания сегодняшнего рабочего дня.
– Но я не хочу этого, – настаивала я в отчаянии. – Я не хочу разводиться!
– Что ж, мне больно говорить это вам, но боюсь, уже слишком поздно.
– Слишком поздно? Нет! Этого не может быть! Поймите, мистер Блейк, я была замужем, и я хочу остаться замужем.
– Послушайте, – он немного повысил голос. – Не хочу показаться невежливым, но уже ничего нельзя изменить.
– Но я…
– Мне жаль, миссис Смит. Мне действительно очень жаль. Вам придется обсудить это с мистером Читем-Стэббом, когда он вернется, а мне сейчас нужно срочно отправляться на деловую встречу.
Я повесила трубку, услышав гудки, и уставилась в пустоту невидящим взглядом. Боже, боже. Мы не хотели разводиться. Мы решили остаться мужем и женой на всю оставшуюся жизнь. Я позвонила Питеру и сообщила новости.
– Вот черт! – воскликнул он. – Что за напасть! Я тоже подам в суд на Читем-Стэбба за профессиональную некомпетентность.
– Но что же нам делать, Питер? – простонала я. – Наш развод будет оформлен сегодня.
– Позвони Карен, – сказал он. – Спроси у нее. Она что-нибудь посоветует.
И я позвонила ей.
– Какой ужас, – сказала она. – Читем-Стэбб должен был сделать все незамедлительно. Особенно учитывая то, что он знал о приближающемся сроке окончательного решения суда.
– Мистер Блейк сказал, что уже ничего нельзя сделать, – объяснила я, и в уголках глаз появились слезы. Я смотрела на нашу свадебную фотографию. Время шло неумолимо.
– Есть еще кое-что, что можно попытаться сделать, – сказала Карен. – Последний шанс. Вы могли бы попытать удачи в «Фест Авеню Хаус».
– Что это?
– Это здание суда, там находится Главная канцелярия, и именно там бракоразводные документы заверяются печатью. Шансы невелики, но, с другой стороны, терять вам нечего. Это на Хай-Холборн, сорок два, – сказала она. – Поезжайте туда прямо сейчас, попросите кого-нибудь из клерков найти ваше дело, и, возможно, если повезет, оно будет еще не проштамповано. Но вам надо поторопиться, – добавила она, – они закрываются в половине пятого. – Я посмотрела на часы – боже, боже – уже почти без пяти три. Я поблагодарила ее и перезвонила Питеру.
– Ты можешь выехать прямо сейчас? – спросила я его.
– Нет, у меня встреча с трех до четырех.
– Надо обязательно перехватить бумаги, это срочно.
– Невозможно – я встречаюсь с председателем, Джеком Прайсом. Но могу выехать сразу после этого, – добавил он. – Тебе лучше взять такси.
– Не могу рисковать, вдруг я застряну в пробке. Нет, поеду на метро.