– Не хочу жить в Охусе, – сказала она. – У меня тут нет друзей – все мои знакомые остались в городе. И дом мне не нравится.
– А дом чем провинился? – спросила мама.
Билли не знала, с чего начать. Везде пыль, окна грязнущие. По крыше бродят птицы, пол и стены скрипят…
– Он такой… старый, – сказала она наконец.
– Солнышко, но наш дом в городе тоже старый.
У Билли зачесались глаза, и она вытерла лицо рукавом свитера. Ей просто-напросто не нравился этот дом.
– Я вниз, – сказала мама. – Спускайся, когда осмотришься.
Ступеньки заскрипели под мамиными шагами, и вскоре Билли услышала, как мама открывает и закрывает шкафчики на кухне.
Билли зашла в другую комнату – в ней она будет спать, если они с мамой сюда переедут. В комнате оказалось полно книжных полок и всякой мебели. У стены стояла кровать с зелёным покрывалом, в углу – деревянный письменный стол, который кто‐то выкрасил в розовый цвет. На столе лежал альбом для рисования и карандаши, а рядом – несколько рисунков. Как будто кто‐то сидел и рисовал, а потом просто встал и вышел.
И не вернулся.
Глава вторая
Четыре недели спустя они переехали. Билли с трудом понимала, как это произошло.
– Я хочу, чтобы мы жили здесь, – сказала мама.
И они стали жить здесь. Мама твердила, что выросла в Охусе и ей всегда ужасно хотелось вернуться сюда. Ей хотелось, чтобы они начали всё сначала – не в Кристианстаде, но недалеко от него. У Билли не было сил с ней спорить. К тому же мама заявила: пусть Билли и дальше ходит в школу в Кристианстаде, с прежними одноклассниками.
– Надо прибраться, – заметила мама, когда они внесли коробки с вещами.
Билли согласилась. В доме и правда следовало прибраться.
Стоял июль. Летние каникулы были в разгаре, а Билли не могла вспомнить, чем занималась, когда занятия в школе закончились. Её приятели, узнав, что она переезжает в Охус, воодушевились – можно будет заглянуть к ней в гости на каникулах. Прокатиться на велосипедах до пляжа, искупаться. Поесть мороженого на набережной.
Билли старалась, чтобы её голос тоже звучал радостно, но у неё не получалось. Она думала только про пыль, грязь и кучу старья, которую оставили после себя прежние жильцы. Как будто эти люди продолжают жить в доме.
За неделю до переезда Билли с мамой съездили в Лунд навестить бабушку с дедушкой – папиных родителей. Дедушка пожарил мясо на гриле, бабушка сварила молодой картошки. Они, кажется, тоже думали, что переезд – это хорошо.
– Перемены пойдут вам на пользу, – сказала тогда бабушка и погладила Билли по щеке.
Потом бабушка заплакала, а дедушка закашлялся и сказал, что у него глаза слезятся из‐за дыма. Хотя Билли видела, что ему тоже очень грустно. Билли столько плакала после папиной смерти, что думала – больше слёз у неё не осталось. Но слёзы всё лились и лились. Чаще всего по ночам, а иногда и среди бела дня. Ни одна зима и ни одна весна ещё не бывали такими ужасными.
Их дом в Кристианстаде ещё только должны были выставить на продажу. Билли надеялась, что никто не приедет его смотреть, и тогда они с мамой переедут назад. Агент считал, что продать дом будет проще, если в нём останется мебель. Поэтому мама решила повременить с перевозкой вещей в новый дом.
– Там и так полно мебели, и за один день её не выбросишь, – заметила она.
Но тут Билли встала на дыбы:
– Ни за что не буду спать в их мерзкой старой кровати!
Мама с ней согласилась. Кровати придётся сменить, но остальную мебель они пока оставят.
Когда они вносили свои пожитки, стояла жара. В своей комнате Билли побросала вещи прежних владельцев дома в большие картонные коробки, которые мама привезла с собой. Она сдвинула розовый стол, за которым, видимо, кто‐то рисовал. Осторожно взяла в руки рисунки, лежавшие сверху. Билли казалось, что их нарисовала какая‐то девочка. Большинство рисунков были чёрно-белыми, и лишь несколько картинок – цветными.
На рисунках было разное. Большая кошка сидит на камне. Много деревьев – Билли решила, что они изображают лес. Какой‐то мальчик выглядывает из‐за ствола. Ещё на одном рисунке была девочка – кажется, её что‐то ужасно рассердило.
Билли сложила рисунки поглубже в коробку, а сверху навалила другие вещи. Ей не нравилось, что она всё время натыкается на следы прежних жильцов. Мама то и дело твердит, что им надо начать всё сначала, но как можно почувствовать новое в таком старом доме?
В дверном проёме появилась мама:
– Я в магазин. Не хочешь со мной?
Билли подумала. Нет, в магазин ей не хотелось.
– Ладно, – сказала мама. – Я скоро вернусь.
И Билли в первый раз осталась в новом доме одна.