Понедельник, 9 октября. За пять дней
Глава 1
– Ну как всегда!
Фредерик вытер со лба воду и снова надел кепку. Накинул капюшон плаща, проверил, закрыта ли седельная сумка велосипеда, и поехал. Всегда тяжело вылезать из постели, когда будильник звонит в 5:15, но утро на утро не приходится. Сегодня из-за ливня было трудно вспомнить, почему он вообще согласился развозить газеты. Шесть дней в неделю, пятнадцать семей Центрального Копенгагена, 620 ступенек – подняться и спуститься. К сожалению, это единственный шанс заработать денег на учебу в гимназии, и он не хотел его упускать.
Он покатил по брусчатке, в темноте за спиной растворился распределительный пункт, из телефона в кармане куртки в уши лилась музыка, придавая сил. I got my black shirt on, I got my black gloves on[1]. И все же как-то непривычно, ведь перед ним самая шумная торговая улица города. Он встал на педали и давил на них, пока не миновал Стрёгет, пока впереди не открылись Гаммельторв и Нюторв. Аккуратно отремонтированные многоэтажные дома со створчатыми окнами и медными водосточными желобами, которые сейчас заливал осенний дождь, тощие деревья и скамейки – в щелях между их темно-зелеными досками оставляли всякий мусор. В утренней полутьме над древними пивными, разместившимися в подвалах, сияли, словно вершина морали, песочные колонны Копенгагенского верховного суда. Днем площадь – важнейшая точка для курьеров, перемещающихся на велосипедах, туристов и продавцов украшений, содержащих никель. А сейчас на ней ни души.
Фредерик спрыгнул с велосипеда и прислонил его к фонтану в середине площади. Снял наушники и убедился, что в кармане куртки хватит монет на теплую булочку с корицей. Бросил взгляд на водную гладь фонтана, подрагивающую в темноте от капель.
В воде что-то было.
В воде вечно что-то валяется. Муниципалитет каждый день вылавливает пивные банки, полиэтиленовые пакеты и одинокие – по необъяснимой причине – ботинки.
Но это не ботинок.
Фредерика зашатало. В трех метрах от него в старейшем фонтане Копенгагена плавало человеческое тело – руки раскинуты в стороны, лицо опущено в воду. Дождь молотил по обнаженной спине, и капли отлетали в воздух, образуя сотни отдельных фонтанчиков.
Какое-то мгновение Фредерик не мог пошевелиться. Его парализовало, как в кошмарном сне, после которого ему бывало грустно просыпаться – все-таки он уже слишком взрослый, чтобы его успокаивала мама.
Затем он закричал – хрипло и бессвязно.
– Помогите! Эй, в воде человек.
Он знал, что должен прыгнуть в фонтан и перевернуть тело, оказать первую помощь, сделать хоть что-нибудь. Но по его бедру потекла теплая моча, давая понять, что сейчас он вряд ли способен хоть кому-то помочь.
Фредерик снова бросил взгляд на плавающее в воде тело. На этот раз он осознал, на что смотрит. Раньше он покойников не видел.
На дрожащих ногах он побежал к круглосуточному магазинчику. Автоматические двери раздвинулись, и до его ноздрей донесся аромат корицы – в ту же секунду он увидел напевающую светловолосую продавщицу. С козырька кепки Фредерику капало в глаза – он вытер пресную и соленую воду.
– Блин, да помогите же! Вызовите полицию!
Продавщица смотрела на него округлившимися глазами. Затем поставила поднос булочек с корицей и протянула свой телефон.
Копенгаген заливало дождем. Перед глазами размывались контуры черепичных крыш и расплывались очертания города. Небо обрушивало каскады неестественно теплой воды на брусчатку Гаммельторв и зонты.
Следователь Йеппе Кернер прищурился и посмотрел вверх. Просвета не предвидится. Возможно, мир и в самом деле вот-вот рухнет, а океаны отвоевывают остатки суши. Он вытер лицо мокрой рукой, подавил зевок и прошел под заградительной лентой. Резиновые сапоги пропускали воду в швах и хлюпали, когда он шел.
Сквозь завесу дождя он увидел укутанные в полиэтилен силуэты – возле фонтана ставили навесы. Такие берут в аренду, когда устраивают вечеринки в саду, – с надеждой, что они не пригодятся. Йеппе укрылся под ближайшим навесом и посмотрел на часы. Начало восьмого, и за облаками вот-вот взойдет солнце. Вряд ли что-то сильно изменится. Сегодняшний день способен только на оттенки серого.
На лежащее в фонтане обнаженное тело падал свет лампы криминалистов. Йеппе понаблюдал за происходящим, пока надевал защитный костюм поверх мокрой одежды. Голова трупа опущена – словно ныряльщик в Красном море. Тело женщины средних лет, насколько Йеппе мог судить по ширине плеч и изгибу позвоночника, обнаженное. Волосы темные, с седыми прядями, под которыми виднелась кожа головы.
1
Я надел черную рубашку, я надел черные перчатки (