Самое интересное заключалось в том, что слухи поползли уже после исчезновения Ребекки. Как ответ на вопрос «почему?». Почему она исчезла? Ну так ведь она торговала собой через Интернет, и один из клиентов прибил ее.
Петер встретил подругу Дианы Тролле и ее дочь у стойки администратора.
– Нам хотелось бы поговорить с вами по отдельности, – сказал он.
Подруга последовала за его коллегой, а сам он занялся дочерью, Элин. Вид у нее был напуганный. Когда Петер открыл дверь в одно из светлых помещений для совещаний, она замерла на пороге. В какой-то момент Петеру показалось, что она сейчас пустится бежать и ему придется гоняться за ней по всему зданию.
– Садись, пожалуйста.
Она села с одной стороны овального стола, он – с другой. По ходу дела он размышлял, как ему выстроить допрос. Хотелось хорошо потрясти девчонку, прижать ее к стене и спросить, какого черта она плетет такую ерунду о погибшей однокурснице, но едва ли это даст желаемый эффект. Элин выглядела так, словно вот-вот заплачет – будто это перепуганный подросток, а не двадцатипятилетняя женщина.
– Это не я, – сказала она, прежде чем Петер успел сформулировать первую фразу.
– Что ты имеешь в виду?
– Не я все это придумала.
– Хорошо. А кто?
– Не знаю.
Петер раскинулся на стуле, приняв расслабленную позу:
– А когда, собственно, возникли эти слухи?
– После того как она исчезла. Мне так кажется. До того ни я, ни мои друзья ничего подобного не слышали.
Петер задумался.
– Как ты считаешь, зачем кому-то понадобилось такое сочинять?
– Все так перепугались, когда она пропала. – Элин пожала плечами. – Мне кажется, эти слухи были защитной реакцией. Если она пропала из-за этого, то нам, остальным, нечего бояться.
– Поскольку вы не предлагаете секс в Интернете?
– Именно.
Похоже, она говорила откровенно. И испытала облегчение.
– Ты была близкой подругой Ребекки?
– Нет, этого я не могу сказать. Мы учились на одном курсе, ходили на одни и те же вечеринки, но редко общались.
– Поэтому ты помогала распространять слухи о ней? Потому что вы не были настоящими друзьями?
– Стоп, я ничего не помогала распространять.
– Да нет, очень даже помогала. Именно через тебя все эти разговоры дошли до ушей Дианы, матери Ребекки. Думаю, ты сама понимаешь, что это было не очень здорово.
– Я никому не рассказывала, кроме мамы, и никак не ожидала, что она передаст эти сплетни Диане. – Голос Элин задрожал. – Больше я никому не говорила. Но даже если бы я это сделала, это не сыграло бы никакой роли.
– Потому что все и так уже знали?
– Да, так и было.
– Кто все-таки запустил эту утку? – Петер решил проявить настойчивость.
– Не знаю.
– Элин, не валяй дурака. Ты должна вспомнить, от кого впервые услышала, что Ребекка рекламировала в Интернете сексуальные услуги.
Голос его звучал сурово и неподкупно. С Ильвой или сыновьями он никогда не стал бы разговаривать таким тоном. Мальчишки, которым еще не исполнилось трех, были слишком малы, чтобы по-настоящему отвечать за свои поступки. А Ильву он слишком уважал, чтобы так с ней обращаться.
– Точно не помню, но мне кажется, речь об этом зашла на вечеринке, через несколько месяцев после ее исчезновения. Какие-то люди обсуждали, что ее видели на таком сайте. Но когда мы стали смотреть, то не нашли ее, и после этого пересуды утихли.
– Подожди-ка, ты говоришь, кто-то видел ее на таком сайте? Что за сайт?
– Не знаю.
– Перестань придуриваться! Ты сама вот сейчас сказала, что вы заходили на эту страницу.
Элин вздохнула:
– Кажется, она называлась «Dreams come true» или что-то в этом духе. Я с тех пор туда не заглядывала. Думаю, и другие тоже.
– Тот, кто обнаружил ее на этом сайте, заходил туда в поисках услуг такого рода?
– Что? О нет, не думаю.
– Значит, он или она случайно забрел на эту страницу и увидел знакомое лицо?
– Он. Он юрист и писал работу о новом законе, запрещающем пользоваться сексуальными услугами. Поэтому он просмотрел массу сайтов, где девушки предлагали всякое разное.
Наконец-то!
– Как зовут твоего приятеля?
– Он мне не приятель. Его все недолюбливают. И мне показалось, он пожалел, что вообще завел разговор на эту тему. Даже пытался взять все это назад, но было уже поздно. После этого поползли слухи. Не то чтобы мы поверили, но…