В другом конце комнаты шла вечеринка по поводу дня рождения. Послышались обращенные к Дину призывы присоединиться к столу. Он встал и пошел туда, тяжело опираясь на трость. Там были легкие закуски, пирог и пара больших пластиковых бутылок кока-колы. В центре стола стояла банка канадского пива, нетронутая и безупречно чистая, словно ваза. Дину объяснил, что один из завсегдатаев "Стеклянного дворца" — сын генерала. Он приходил тайно, его семья была не в курсе. Время от времени он приносил вещи, которые можно достать только у контрабандистов или в домах верхушки хунты. Пиво стояло на столе больше года.
Кто-то стал теребить струны гитары. Раздался хор голосов, разрезали пирог. Дину добродушно и благожелательно возглавил празднование, которое сопровождалось шутками и весельем. Джая вспомнила одно из любимых высказываний Раджкумара: "Нигде люди не обладают таким даром смеха, как в Бирме". Но было очевидно, что смех приправлен страхом, который никогда полностью не исчезал. Это было жадное веселье, словно все хотели насладиться им, пока могут.
В другой части комнаты велись дискуссии. Время от времени та или иная группа обращалась к Дину. После одного такого вмешательства он повернулся к Джае и воскликнул:
— Они спорят о той фотографии, о которой я рассказывал — наутилусе Уэстона… некоторые считают себя революционерами… и настаивают на том, что эстетические вопросы не соответствуют нашему положению…
— И каков ваш ответ?
— Я процитировал Уэстона… Он размышлял о словах Троцкого… что новое и революционное искусство может пробудить людей или вывести их из состояния самоуспокоенности, или бросить вызов старым идеалам, предсказав перемены… Неважно… это происходит каждую неделю… каждую неделю я говорю одно и то же.
Пара молодых людей собирали деньги, чтобы отправиться в ближайший магазин за бирьяни [52]. Они вернулись через несколько минут с бумажными пакетами. Дину наполнил тарелку и протянул ее Джае. Она удивилась, насколько был вкусным бирьяни.
Мало-помалу вечер близился к концу, все притихли. Казалось, всех охватила подавленность и смирение, словно темнота постучала в окно, напоминая о том, что не дремлет.
Вскоре после девяти Дину спросил Джаю:
— Где вы остановились?
Она ответила, это был маленький, случайно выбранный отель.
— Я бы предложил вам остаться здесь, — сказал он. — Я живу один, и вы могли бы сами о себе позаботиться… Это было бы легко… Но к сожалению, процедура потребует много времени.
— Какая процедура? — удивилась Джая.
— Для гостей, — извиняющимся тоном ответил он. — Не забывайте, что мы в Мьянме. Здесь всё сложно… В каждом доме есть список зарегистрированных жильцов… Больше никто не может здесь ночевать без разрешения. Я знаю женщину, которой после трех лет брака приходилось каждую неделю подавать прошение, чтобы ее включили в "гостевой список" семьи мужа.
— И кто дает эти разрешения?
— Председатель администрации… в каждом районе есть такой… они превращают нашу жизнь в ад… все их ненавидят… А мой особенно отвратителен. В общем, как видите, я бы попросил вас остаться, но… Полиция регулярно делает проверки, особенно по ночам. Никогда не знаешь, когда они заявятся…
Дину похлопал Джаю по спине.
— Лучше идите сейчас… остальные проводят вас до отеля… вас видели входящей сюда, в этом можете не сомневаться… Видели человека в аптеке по соседству? Ну вот… Если его вдруг там нет, подождите, пока он не увидит, как вы уходите… Если он этого не увидит, то наверняка в мою дверь скоро постучат. Возвращайтесь завтра… пораньше. Я подготовлю несколько фотографий. И мы поговорим… Будем разговаривать всё время, пока вы здесь.
Глава сорок четвертая
Дину уехал из Малайи вскоре после смерти Элисон. Вслед за японской оккупацией на каучуковых плантациях возникли беспорядки. Сотни работников покинули Морнингсайд, чтобы вступить в "Индийскую лигу за независимость" и Индийскую национальную армию. Илонго был среди них, и именно от него Дину узнал, что Арджун одним из первых присоединился к ИНА капитана Мохана Сингха. Это движение набрало такую силу, что Дину не мог этому противостоять. Тем не менее, его собственная точка зрения на войну не изменилась, и когда новости о гибели Элисон достигли Морнингсайда, он решил нелегально переправиться в Бирму.
Дину покинул Малайю в рыбацкой лодке. Плыли в основном по ночам, шныряя от острова к острову вдоль побережья полуострова Кра. Лодка высадила его на пляже в нескольких милях от Мергуи, самого южного города Бирмы. Дину надеялся добраться до Рангуна по земле, но японское вторжение было в самом разгаре. Маршруты на север были отрезаны.
52
Бирьяни — блюдо из риса (обычно сорта басмати) и специй с добавлением мяса, рыбы, яиц или овощей.