— Может, — предположил я, — Шве Доук запаниковала из-за грозы, может, она смогла разорвать путы.
— Если она разорвала путы, — ответил хсин-оук, — то цепи должны до сих пор болтаться на ее ногах, — он помолчал, чтобы прислушаться. — Но я не слышу цепей. Нет. Ее освободила рука человека.
— Но чья это могла быть рука? — спросил я.
Он оборвал меня, подняв руку. Теперь колокольчик находился совсем близко, и хижина дрожала под поступью слона.
Я начал двигаться к лестнице, но хсин-оук втащил меня обратно.
— Нет, — сказал он. — Оставайся здесь.
В следующее мгновение небо расколола молния. В этой вспышке бледного света я увидел прямо перед собой Шве Доук, двигающуюся в сторону таи, она низко наклонила голову и задрала вверх хобот.
Я вскочил на ноги и выкрикнул предупреждение:
— Такин, Маккэй-такин!..
Маккэй-такин уже услышал колокольчик и вибрации от приближающегося слона. В одном из окон таи мелькнул свет, и юноша показался на веранде — голый, с лампой в одной руке и винтовкой в другой.
В десяти футах от таи Шве Доук застыла. Она опустила голову, словно исследовала строение. Она была старой слонихой с навыками животного из патрулирующего стада. Такие слоны владеют искусством разрушения. Им хватает одного взгляда, чтобы оценить размер выросшей из-за застрявшего бревна плотины и выбрать место для приложения усилий.
Маккэй-такин выстрелил в то мгновение, когда Шве Доук пошла в атаку. Он была уже так близко, что он не мог промахнуться и попал ей точно куда и целился, в самое уязвимое место — между глазом и ухом.
Но инерция броска несла ее вперед несмотря на то, что она умирала. Она тоже попала по таи в том самом месте, куда и целилась, в соединение двух массивных балок, которые его удерживали. Строение как будто взорвалось, бревна, балки и тростник взлетели в воздух. Маккэй-такина отбросило на землю около головы Шве Доук.
Умелые слоны из патрульного стада так умеют управляться с ногами, что могут перенести вес на один берег водопада, стоять подобно цапле на маленьком торчащем из середины ручья валуне, развернуться на пятачке, где не сумеет и мул. Именно такими мелкими, натренированными шажками Шве Доук развернулась, пока не встала мордой к лежащему ничком телу управляющего. Потом очень медленно она рухнула всем весом своего умирающего тела сначала ему на голову, а потом перекатилась технически совершенным движением патрульного слона, сделав точный толчок, с помощью которого спутанная куча тика весом в десять тысяч тонн разом распадается, как развязывается морской узел. Чадящий рядом светильник Маккэй-такина погас, и больше мы ничего не видели.
Я бросился вниз по лестнице хижины, а хсин-оук бежал следом. Добравшись до таи, я споткнулся в темноте и упал лицом в грязь. Хсин-оук помог мне встать, когда небо разорвала молния. Внезапно он выпустил мою руку и издал хриплый запинающийся вопль.
— Что? вскричал я. — Что ты видишь?
— Смотри! Внизу, на земле!
Снова вспухнула молния, и я увидел прямо перед собой огромный зубчатый след от ноги Шве Доук. Но рядом с ним был меньший отпечаток, странно бесформенной, почти продолговатый.
— Что это? — спросил я. — Кто оставил этот след?
— Это отпечаток ноги, — ответил он, — человеческой, хотя настолько искореженной, что его сложно узнать.
Я застыл на месте, молясь об очередной молнии, чтобы смог рассмотреть след и убедиться в том, что эти слова правдивы. Я всё ждал и ждал, но казалось, что прошла целая вечность, прежде чем небеса снова осветились. Но шел такой ливень, что все следы на земле исчезли.
Глава девятая
В 1905 году, на двадцать первый год заточения короля, в Ратнагири прибыл новый администратор округа, чиновник, в чьи обязанности входило заниматься бирманской королевской семьей. Это была важная должность, и получали ее главным образом люди, состоявшие на государственной службе — кадры его величества, управляющие британскими владениями в Индии. Чтобы поступить на государственную службу в Индии, кандидаты сдавали в Англии труднейший экзамен. Большинство были британцами, хотя среди них встречалось и небольшое число индийцев.
Прибывший в 1905 году администратор был индийцем по имени Бени Прасад Дей. Ему слегка перевалило за сорок, и в Ратнагири он был чужаком, будучи бенгальцем из Калькутты, которая лежала на карте Индии по диагонали, на другом конце страны. Администратор Дей был худым человеком с орлиным профилем, его нос заканчивался тонким, похожим на клюв кончиком. Одевался он в прекрасные костюмы с Сэвил-Роу [18] и носил очки в золотой оправе. Он прибыл в Ратнагири в сопровождении жены Умы, лет на пятнадцать его младше — высокой, энергичной женщины с густыми кудрявыми волосами.
18
Сэвил-Роу — улица в Лондоне, где располагаются самые лучшие и фешенебельные ателье по пошиву мужской одежды.