«Слишком много стекла в моей жизни», — подумала Меган.
Но обратной дороги не было. Автомобиль медленно катился по шоссе, набирая скорость, а впереди отчетливо проявлялись из тумана высокие башни и украшенные разноцветными огнями стены незнакомого города…
Прошло совсем немного времени, и машина затормозила у высоких кованых ворот. Меган недоуменно разглядывала их через лобовое стекло: двадцать первый век на дворе, а где-то до сих пор пользуются воротами для въезда в город?
— Это что, ворота? — подал голос Хью с заднего сидения.
Просунув голову между подголовниками передних кресел, он внимательно следил за тем, как они ползли вверх, в черноту ночного неба. Без единого скрипа или стона ржавого железа — идеально смазанные ворота, какие можно встретить разве что на въезде в рыцарские замки, куда туристы валом ломятся поглазеть на живую старину. Может, тут город из таких же?
Меган переглянулась с Хью, и они синхронно пожали плечами.
Автомобиль медленно проехал по узкой подъездной дорожке между двух высоких башен. Меган уже ожидала увидеть подвесной мост и ров с крокодилами, но все оказалось куда прозаичнее: контрольно-пропускные пункты одинаковы на любых границах. Правда, вместо прозрачно-пластиковых стен у этого были из фиолетового стекла.
Путь машине теперь преграждал шлагбаум, а из небольшого окошка выглянул усатый круглолицый охранник в ливрее. Высунувшись почти по пояс, он прокричал:
— Пропуска! Предъявите пропуска! Вы подъехали к Сторожевой Башне!
Женщина усмехнулась напомаженным ртом и сказала, обернувшись к пассажирам:
— Не обращайте внимания, мои дорогие. Я быстро с этим разберусь.
Она вышла из машины и подошла к охраннику. Между ними завязался оживленный разговор, из которого до Меган долетали отдельные слова вроде «непорядок!», «распоряжение!» и «так положено!». Сопровождалась перепалка бурной жестикуляцией с обеих сторон.
Наконец, устав от препирательств, женщина полезла в карман платья и достала что-то блестящее и круглое. Меган не смогла со своего места разглядеть, что именно, но убедилась: в глазах охранника в ливрее вещь имела по-настоящему большое значение. Он сразу подобрался, приосанился и вылез через окно целиком, оказавшись на деле длинным и тощим, отчего круглое лицо смотрелось особенно нелепо. Оказавшись на земле, он поспешил к шлагбауму и залебезил на ходу:
— Госпожа Долл… Что же вы сразу не сказали… Да я бы никогда… Да если бы только знал, что господин Дро…
— Идиот! — воскликнула женщина, которую назвали госпожой Долл. — Я же только недавно проезжала здесь. Я покинула город через Южные ворота, и тебе должны были немедленно донести, что я вернусь не одна, а с гостями!
— Да если бы я только знал! — почти взвыл охранник в ливрее. — Госпожа Долл, вы же все время меняете машины! Невозможно выучить каждую!
— Тебе должны были немедленно отправить сообщение!
— Так и обращайтесь к таможне Южных ворот по вопросу, отчего не передали! — надулся охранник в ливрее. — У нас на Сторожевой Башне все серьезно! Мы здесь такого не допустим!
— Такого — какого? — усмехнулась Долл, возвращаясь за руль.
Охранник в ливрее крутанул рычаг шлагбаума, поднимая его вверх, и, подняв палец в небо, значимо проговорил:
— Такого несерьезного безобразия!
— Ну-ну, Тьебо, я еще подниму вопрос, что тут безобразие, а что нет, — покачала головой Долл и завела мотор.
— Какой странный человек… — прошептала Меган, и Долл тут же обернулась к ней:
— Не обращайте внимания. Таможенник Тьебо здесь совсем недавно. Ходячий пример того, как легко переборщить с оловянностью…
— С чем? — удивился Хью.
— А, забудьте, — махнула рукой Долл. — Как жаль, дорогие мои, что вы приехали так поздно. Вся красота Марблита откроется вам только с утра. Хотя… Обратите внимание, какие у нас прекрасные фонари!
Фонари в самом деле были хороши. Меган подумала, что они намного изящнее, чем те бусины-ягоды, освещающие платформу. Высокие столбы тянулись вверх, уподобившись извилистым ветвям дикого винограда, и лампы-грозди светили ярко и мощно, отражаясь во всех поверхностях вокруг. Когда глаза немного привыкли к свету, Меган стало ясно, что все вокруг — дома, мостовые, указатели и витрины — сделаны из камня и стекла. Город — по крайней мере, эта его часть — напоминал огромный витраж.
— Вот это да… — прошептала девочка. — Госпожа Долл, здесь так красиво!
— Зови меня Долл, детка, — смеясь, подсказала женщина. — Госпожа я только для дурачков вроде Тьебо, а так — ну какая я госпожа? Я так рада, что тебе нравится! Наш Марблит — очень красивый город, ты права. Ты еще успеешь насладиться видом. Это только окраина.