— Сколько времени вы уже здесь живете? — спросил он.
— Год и три месяца.
— А как долго вы были правой рукой Поля?
— Год.
— Вы должны многое о нем знать, — кивнул О'Рори.
— Порядочно.
— Много такого, что я мог бы использовать.
— Что вы предлагаете? — произнес Нед ровным голосом.
О'Рори поднялся из глубокого кресла и направился к двери. Когда он открыл ее, в комнату, переваливаясь, проковылял огромный английский бульдог. О'Рори снова сел в кресло, а собака, не сводя угрюмых глаз с хозяина, улеглась на коврике у его ног.
О'Рори заговорил:
— Во-первых, вы получите возможность отплатить Полю.
— Мне это ни к чему, — сказал Нед.
— Так ли?
— Я считаю, что мы с ним квиты.
Откинув голову, О'Рори спросил вкрадчиво:
— Неужели вы бы не хотели немного насолить ему?
— Этого я не говорил, — ответил Нед с легким раздражением. — Я не прочь малость насолить ему, но в вашей помощи не нуждаюсь. Я и один справлюсь. Так что незачем платить мне из моего же кармана.
О'Рори ласково закивал.
— Это мне подходит. Лишь бы ему пришлось худо, — сказал он. — Скажите, зачем он прикончил молодого Генри?
Нед рассмеялся.
— Полегче, полегче. Вы еще не сказали, что вы предлагаете. Хороший у вас пес. Сколько ему?
— Стареет уже. Семь лет. — О'Рори вытянул ногу и потрогал собаку носком ботинка. Бульдог лениво пошевелил хвостом.
— Что вы скажете на такое предложение? После выборов я оборудую для вас самый лучший игорный дом в штате, и вы сможете хозяйничать в нем. Я обеспечу вам покровительство, вас никто и пальцем тронуть не посмеет.
— Ненадежное предложение, слишком много «если», — произнес Нед скучающим тоном. — Если вы выиграете на выборах. Да и вообще я не уверен, что захочу здесь оставаться после выборов или до них.
О'Рори перестал играть с собакой. Он снова взглянул на Неда, мечтательно улыбнулся и спросил:
— А на то, что мы победим, вы не рассчитываете?
Теперь заулыбался Нед.
— Пари держать не стал бы.
Все еще мечтательно улыбаясь, О'Рори продолжал:
— Идея перейти ко мне вас не очень-то прельщает, Бомонт?
— Вы правы. — Нед встал и взял в руки шляпу. — У меня и в мыслях этого не было, — сказал он небрежно. Лицо его было бесстрастно вежливым. — Я предупреждал Виски, что из этого ничего не выйдет. — Он протянул руку за пальто.
— Сядьте, — произнес О'Рори. — Мы еще не кончили разговора.
Нед остановился, поднял плечи, снял шляпу, положил ее вместе с пальто на диван и сел рядом.
О'Рори продолжал:
— Соглашайтесь, я дам вам десять тысяч наличными немедленно и еще десять вечером после выборов, если мы победим Поля, а также игорный дом, если захотите.
Нед поджал губы, насупился и мрачно посмотрел на О'Рори.
— Вы, конечно, хотите, чтобы я продал Поля.
— Я хочу, чтобы вы пошли в редакцию «Обсервера» и рассказали о том, как он управляет городом: вам известно о махинациях с подрядами на ремонт канализации, об афере с Шумейкером прошлой весной, о том, за что и как был убит Тейлор Генри, — в общем, вы раскроете всю подноготную.
— С канализационными подрядами ничего не вышло, — сказал Нед. Казалось, мысли его были заняты чем-то более серьезным. — Он испугался шумихи и отказался от прибылей.
— Ну ладно, — уступил О'Рори: он был слишком уверен в себе, чтобы настаивать. — Но ведь на убийстве Генри мы можем здорово сыграть.
— Да, тут ему не отвертеться, — сказал Нед, нахмурившись, — но я не уверен, можно ли использовать дело Шумейкера… — он запнулся, — не впутывая меня.
— Что вы! — перебил его О'Рори. — Это, конечно, исключается! Может быть, есть еще что-нибудь?
— Можно было бы поднять шум вокруг концессий на проведение дополнительных трамвайных линий и прошлогоднего скандала в секретариате округа. Тут придется, правда, покопаться, собрать материалы.
— Дело стоит того, — заметил О'Рори. — Мы поручим Хинклу из «Обсервера» обработать все это. Вы ему дайте факты, а уж статью он сварганит. Начнем с убийства Тейлора Генри. Это можно пустить в ход немедленно.
Нед пригладил усики ногтем большого пальца.
— Может быть, — пробормотал он.
Шед О'Рори рассмеялся.
— Вы хотите сказать, что начинать надо с десяти тысяч? — спросил он. — Ну что ж, это тоже верно. — Он встал, подошел к двери, через которую впустил собаку, и вышел, захлопнув дверь за собой. Собака осталась лежать на коврике перед креслом.
Нед закурил сигару. Собака повернула голову и посмотрела на него.
О'Рори вернулся с толстой пачкой зеленых стодолларовых бумажек, перехваченной бумажной лентой, на которой синими чернилами было написано 10000. Он перебросил пачку в другую руку и сказал: