Она как будто оборвала свои мысли и резко замолчала.
–Смешно это всё. Я говорю, а ты не слышишь. Зачем?
Я хотел крикнуть, что готов на всё ради неё, но понял, что не готов. Не готов её забыть, не готов вот так всё отпустить. И я молчал, так себя винил, но абсолютно ничего не мог поделать, как же я себя ненавижу.
–Молчание – это тоже реакция. Знаю, что ты не собираешься перестраивать свой уже построенный мир ради меня. Просто хочу, чтобы ты знал, что мне плохо в твоём мире. Пока.
И она ушла. А я так и остался со своим никчёмным миром наедине.
–Стой! – крикнул я, хотя совершенно не знал, что сказать, не знал зачем кричу. Просто не понимал, что происходит. Не знал, что делать. Моё непонимание увеличивалось с каждой секунды. У меня появлялось всё больше и больше вопросов к происходящему. А потом я и во все опустил руки и упал на пол, заливаясь слезами. Не мог остановиться, меня разрывала ненависть к себе. Я бил пол руками, звал свою Сашу…
Моя ли она?
~8~
-Мне сегодня приснилось, что я лечу с огромной многоэтажки…
Я услышал эти слова через сон, но мне было так лень открывать глаза, совершенно не выспался, да и голос был не Сашин.
–Но знаешь, это не самое страшное.
Я кивнул, делая вид, что слушаю.
–Самое страшное, что вот там наверху, на крыше многоэтажки, никого не было. Никто не смотрел на меня с большими глазами, от ужаса заполненными болью и страхом. Никто не протянул мне руку помощи, и я понимала, что совершенно ничего не добилась, и сейчас мне ничего не изменить. Я понимала, что, соприкоснувшись с землёй, я не найду такого человека, который меня никому не отдаст. Когда я летела, меня охватил ужас того, что больше никто не скажет привет одноногому мальчику, который всегда сидит у моей палаты, что больше никто не доест гречневую кашу в столовой, никто не перевяжет ручку двери, чтобы та не отваливалась. Я летела и понимала, что моя жизнь – это мелочи, которые радовали других. А сейчас она просто оборвётся.
–Растёшь, – произнёс я сквозь сон, укутываясь в одеяло.
Кто-то подправил мою подушку и опустил голову мне на плечо.
–Мне было так страшно, – прошептала она, теперь я немного уже проснулся, теперь понимал, что рядом со мной сидит Вика.
–И мне, – произнёс я. Сейчас мне не хотелось разговаривать, сейчас мне хотелось только спать.
Вика стянула с меня одеяло, ложась со мной рядом.
–У тишины нет границ.
Я лишь кивнул и перетянул на себя всё одеяло.
–С тобой хорошо, – прошептала девушка, обнимая меня под одеялом, – я не чувствую себя лишней, никому не нужной.
И в этот момент я почувствовал одновременно адский холод и жару. Мне стало не по себе. Когда повернулся, чтобы посмотреть на происходящее, то ничего не увидел.
И никого…
Это заставило вскочить меня и задуматься…Мне же не могло это присниться? Я, наверное, и дальше бы так стоял, если бы не заметил, что моя тень падает на записку: «Спасибо» …
А потом я развернулся, чтобы посмотреть в окно…
Там уже не было больших хлопьев, было так спокойно, так совершенно по-другому. Я чувствовал какую-то неловкость. Вроде менялся, а вроде до сих пор кричу в подушку её имя, вроде до сих пор жду. Всё внутри отворачивается от произошедшего в тот день, будто с того дня моя жизнь не остановилась, а продолжила вращение по транспортиру… Однако отпустить, оттолкнуться я не мог. Вернуться в прежнюю жизнь было немного больно и, казалось, вообще невозможно.
–Вик, – крикнул я, мне хотелось спросить, что происходит, хотелось кому-то рассказать о своих чувствах. Но самое странное, что я чувствовал это впервые.
В это время моя дверь медленно открылась, на пороге стоял Денис.
–Прости, что не приходил. Маленькие проблемы, – сходу сообщил Денис и продолжил, – и, наверное, больше не смогу приходить к тебе. Но я принёс тебе твои любимые мандарины, скоро же у моей сестры день рождение. Тебе привет от неё. И, да, прости. Мне нужно бежать, я не могу зайти и поговорить с тобой. Правда, прости. Держи.