Но все, что сказано выше, это более-менее эволюционная биология. Самое же интересное происходит при переходе на следующий этаж. Тут мы достигаем социальности.
Почему к некоторым людям мы испытываем социально обусловленное отвращение? Ну понятно, потому что они мерзкие, гадкие, подлые, отвратительно себя ведут и говорят гнусные вещи. Но почему отвращение? И отвращение ли это?
Отвращение «до-социальное», - пищевое, токсическое, инфекционное, травматическое, - насколько оно связано с отвращением «социальным», с яркой негативной эмоцией в адрес людей, демонстрирующих нарушение принятых нами поведенческих и этических норм? Является ли «социальное» отвращение прямым продолжением «биологического», и основано на той же общей психической механике, только на другом уже уровне, или же это две совершенно разные истории, и мы все это называем «отвращением» скорее по аналогии, - к «гнилому» человеку мы испытываем явную неприязнь, и это внешне напоминает то, что мы испытываем к гнилому мясу, и мы все эти переживания называем одним словом «отвращение» скорее для метафорической образности (ровно так же, как слово «гнилой» может обозначать как процесс разложения белка, так и низкие моральные качества).
Однозначного ответа на этот вопрос нет. Если для всех «биологических» отвращений показана более-менее общность нейропсихических механизмов, затрагивающих реакцию передней инсулярной коры, то для «социальных» отвращений результаты не столь очевидны и сильно меняются от эксперимента к эксперименту, в зависимости от условий задач. Есть несколько недавних обзоров и пара мета-анализов, где авторы пытаются прояснить этот вопрос, - является ли условно-высшее, «социальное» отвращение прямым продолжением условно-низшего, «биологического» отвращения и работает ли это на одном и том же базовом психическом механизме?
Судя по всему, - скорее да, чем нет. Там в исследованиях результаты нейровизуализации сильно различались в зависимости от условий задачи, но в общем и целом обнаруживается некоторая общность на уровне возбуждения передних отделов инсулярной коры. Поскольку инсула вообще плотно завязана на мониторинг внутреннего телесного состояния и на самочувствие, то насчет «биологического» отвращения совершенно не удивительно, что где-то там оно конструируется, но и «социальное» отвращение, по видимому, происходит оттуда же.
В чем суть социального отвращения? В избегании. Нам отвратительны люди, которые явно и недвусмысленно нарушают принятые нами этические и поведенческие стандарты. В этом смысле очень интересно сравнить отвращения с двумя ближайшими соседями по социальному «плохому»,- с гневом и страхом. В принципе, естественной реакция на нарушения норм и запретов является не отвращение, а гнев. Когда кто-то делает какую-то гадость, естественно на него разозлиться. Но. Есть нюанс. Гнев активен, гнев «нападательный», он подразумевает действие, направленное вовне. Конечно, мы не пытаемся вцепиться в глотку каждому, на кого озлились, но потенциально такое действие предполагается (а люди, у которых имеется психопатология, связанная с утратой контроля над агрессивным поведением, именно так и поступают). Агрессия стратегически (да и тактически) далеко не всегда выгодна, и в смысле затраченной энергии и ресурсов, и в смысле планируемых последствий. Нужно потратить время и усилия, физические и психические, при этом еще не известно, кто кому по голове настучит в итоге.
В то же время, отвращение «защитное». Это естественная защитная реакция при встрече с чем-то плохим и неправильным. Оно не требует выраженных энергозатрат, - человек нам отвратителен, шторка опускается, нас откидывает в сторону, и на этом все, обрыв взаимодействий.
А почему не страх? А потому что страх так или иначе всегда сопряжен с прямой опасностью, для нас или для значимых близких. Отвратительным же может быть человек, который лично нам ничем не угрожает и никакой непосредственной угрозы для нас не представляет. Какой-нибудь сильно опустившийся бомж, он ничего для нас плохого не делает, он не нападает, не представляет опасности, вообще не пытается с нами коммуницировать, тихо себе лежит в обнимку с бутылкой, язвами наружу и попахивает, и при этом он вызывает эмоцию отвращения. Отвращение в этом случае,- полный и безоговорочный отказ от коммуникаций и любых взаимодействий, как положительно, так и отрицательно окрашенных.
И обратите внимание- не бывает отвратительных звуков. Все прочие сенсорные каналы задействованы, - вкус, запах, зрительный и тактильный анализатор. Но аудиальный сигнал не участвует. Тут обычно вспоминается звук железа по стеклу или пенопласта по асфальту. Но эти звуки не отвратительны, они просто неприятные, потому что создают вибрации, близкие к болевым. То есть это как раз тот случай, когда мы называем звук отвратительным скорее по аналогии, потому что он вызывает у нас неприязнь, и мы называем его отвратительным, потому что у нас уже есть готовое слово для разных неприятных и отталкивающих вещей.
А вот пугающих звуков,- до черта. Потому что звук, - самый универсально-удаленный источник информации. Тактильные, вкусовые и обонятельные сигналы работают не близкой дистанции, зрение ограничено секторами обзора, мы не видим спиной. Звук же единственный, кто может издалека донести до нас, что нечто происходит. Мы способны пугаться шагов за спиной в темном подземном переходе, потому что потенциально опасной ситуации следует начинать бояться заранее, потому что когда источник шагов вдруг окажется прямо в зоне тактильного восприятия, пугаться уже может быть поздно.
Отвращение же работает на относительно близких дистанциях, не на уровне предупреждения ситуации, а на уровне выхода из ситуации. Как говорилось выше, это базовая эмоция, мимическое выражение этого переживания понятна всем людям, вне зависимости от культуры, наряду со смехом, страхом, гневом и тому подобному- это древнее языка, культуры и цивилизации.
И потом уже из этого вырастают все более сложные эмоциональные конструкции. Был даже предложен термин «перевозбуждение морали» для состояния человека, остро озабоченного моральными суждениями. Обнаружено, что у таких людей обострены реакции в инсулярной зоне как на ситуации, связанные с этическими суждениями, так и при демонстрации вне-социальных, «биологически» отталкивающих стимулов. То есть неадекватно «морализаторствующие» одновременно более склонны к выраженной брезгливости (однако, работает ли это в обратную сторону, т.е. склонны ли очень брезгливые люди демонстрировать избыточное напряжение этического чувства,- остается вопросом открытым, я очень подозреваю что да).
И сверху уже идут комплексные эмоции, которые вырастают из базового отвращения,- презрение, высокомерие, самоуничижение и все прочие, связанное с пассивными (либо пассивно-агрессивными) реакциями отторжения и неприятия. Что интересно, на все другие базовые «плохие» эмоции существуют свои патологии,- депрессия для печали, тревожности для страха, патологии, связанные с утратой контроля над агрессивным поведением для гнева. А патологиям отвращения специального диагноза не досталось. Существую ситуации, когда люди становятся особо чувствительны к проявлениям отвращения, как у себя, так и у окружающих. Например, это один из ключевых моментов в механике обсессивно-компульсивного расстройства, особенно в проявлениях, связанных с патологическим страхом заражения (все эти патологические чистюли, моющие руки по 30 раз на дню 3мя щетками и паникующими за каждую пылинку в доме и т.п.). Также у депрессивных больных показано повышенная реактивность на мимическое выражение отвращения у окружающих. Но это все,- элементы более сложных конструкций, и в фундаменте своем все эти болезненные проявления имеют другие нарушения эмоциональной сферы, связанные со тревогой или тоской.
Отсюда два варианта,- либо отвращение штука такая прочная, что не ломается, либо ломается как все, только мы не опознаем это как болезнь. Ну, про «не ломается» это я для смеху сказал. Конечно же ломается, но видимо, мы не считаем это патологий, а воспринимаем просто как экзотические, маргинальные, своеобразные, но все равно не переходящее границы, не влетающие в пределы условной «ненормальности» личностные особенности.