– Вот и славно, – мурлыкнула Иса. – значит договорились.
– Вообще–то я не про это, – продолжал я, – а про наше странное задание. Представь себе, в космосе возникла аномалия, а наш босс, вместо того, чтобы отправить туда беспилотник, зачем-то посылает нас. Да ещё и эта альтари в придачу. Она-то здесь зачем? А на прямой вопрос шеф начал темнить, юлить, и вообще ушёл от ответа. Ну, ты знаешь, как он это умеет. Почему союзнички сами не отправили экспедицию, а примазались к СИБ? Иса, чую, здесь явно какая-то хрень, но у меня мало данных для анализа.
– И вправду, Дэйв, – Иса задумалась. – Может шеф решил сделать из нас приманку? Не к добру всё это.
Вот и мне так кажется.
Докладная записка его высокопревосходительству Канцлеру от полковника Службы Имперской Безопасности Строганова Б.В.
«… Объект «Ключник» отправлен. На данный момент всё идёт согласно волне 2.1.Б, расхождения с прогнозом минимальны, 1,7%. Информация, полученная от альтари, изучается специалистами проекта «Око».
Резолюция Канцлера:
«Продолжить наблюдения. О результатах докладывать ежедневно».
В доке уже заканчивалась погрузка боеприпасов и батареек, то есть «одноразовых энергетических элементов». Иса отправилась в рубку, да и я, послонявшись немного туда-сюда, полюбовавшись на портовых роботов, ушёл вслед за ней. Через час заявился Локовски, с большим баулом, полным бутылок.
– Что-то ты быстро собрался.
– А что там собираться-то? – удивился Локовски. – Пара сменного белья, зубная щётка, да выпивка. Всего делов. С Мартиной я уже договорился. Эта твоя синешкурая подруга ещё не появлялась?
– Я тебе покажу подругу! – высунулась Иса из соседнего отсека, – Не смей тут сватать Дэйву всякую дрянь!
– Ишь ты, – удивился Локовски. – ревнует. Вот дела…
Я лишь хмыкнул.
Ещё через полчаса заявилась моя «подруга», тоже с немаленьким рюкзаком. На краю зрения замигал красный значок нейросвязи.
«Дэйв», – шепнул в голове голос Исы. – «У неё в чемодане оружие».
«Я это предполагал, моя ненаглядная. Если она именно та, кем я её считаю, оружие обязано быть. Дай-ка предположу. Кинетический пистолет, калибра 12 миллиметров, и штурмовой мультимодуль. Всё, естественно, альтарианского производства. Ну, плюс картриджи, конечно».
«Всё именно так! Откуда ты знаешь?»
«Наша подруга – коммандос, так у альтари называют войска спецназа. Я обратил внимание на её манеру держаться. Когда она отвлекается, её рука автоматически нашаривает кобуру на правой ноге».
«А когда это ты успел познакомиться с этими коммандос?»
«У нас в Академии курс выживания вела как раз такая вот альтари».
«Ах вот оно что…»
Чем хороша нейросвязь, подслушать её нельзя.
– Эй, ты что, заснул? – Локовски потыкал меня пальцем. – Наливай давай!
– Прости, задумался.
А вот это побочный эффект. Не бывает идеала, увы.
– В Империи что, все пилоты пьют в рабочее время? – Нэин уже успела закинуть свои вещи в каюту-трубку, и теперь с интересом наблюдала за нами.
– Расслабься, Нэин. Мы пока что не на задании, да и вообще, на корабле я царь и бог. К тому же, у меня довольно своеобразные отношения с СИБ. Я нечто вроде вольнонаёмного специалиста, так что зарплату они мне не платят, только гонорар за выполнения заданий. Словом, не парься. К тому же, мы сначала заскочим в Житу, подбросим Локовского.
Вот только почему СИБ позволяет мне столько вольностей, я пока что не понял.
– Вот оно что… А Иса где?
– Проверяет всё хозяйство. Системы корабля, оружие, жизнеобеспечение. Скоро должна быть.
– Сударыня, не желаете ли вина? – галантно предложил Локовски, одновременно пытаясь пододвинуться поближе к Нэин. – До Житы лететь дня три, так что можно начинать наслаждаться изысканным вкусом благородного напитка.
Эвон как завернул, котяра весенний. Только, думаю, подкатываться к Нэин – дохлый номер.
– Ага, бухаете уже? – доложила с порога Иса, – Я, значит, к полёту готовлюсь, а вы тут… Бездельники!
– И как оно?
– Всё в порядке. Можно отчаливать.
– Ну, тогда вперёд.
Корабль слегка качнуло, это отключились магнитные захваты, и мы плавно полетели к шлюзу.
Пилоты – странные люди, циничные и романтичные одновременно. Даже самые прожжённые пираты, уверен, замирают в тот момент, когда корабль из недр станции вылетает на простор, в бездонную черноту космоса. Этот момент я всегда наблюдаю, войдя в режим слияния. Незабываемое ощущение. В книгах по психологии оно называется «чувство корабля», эдакая смесь радости, безграничной свободы, ведь все эти звёзды мои! Я могу долететь до любой. Мда, как-то пафосно получилось.
Громадина платформы всё дальше и дальше, сине-зелёный шар Лэйвы возникает то сверху, то снизу, это «Искатель» маневрирует, выходя на курс гиперпрыжка. Перед носом корабля вспухает облако открывающегося гиперканала, и всё исчезает в малиновом пространстве.
Гиперпереход – сложная штука. На курсах по навигации мы касались теории только вскользь. Как известно, во вселенной три измерения, мы живём в них, но существует и не существует одновременно великое множество как-бы свёрнутых измерений. И вот, на основе эффекта Перельмана–Гилберта, можно развернуть одно из них, как канал из точки в точку. Как такое возможно – не спрашивайте. Только научник, с начисто свихнувшимися мозгами может всё это осмыслить, я же предпочитаю верить им на слово.
Внутри канала не работают антигравы. За пределами корабля вообще не существует привычного пространства, только малиновая пелена и стенки гиперканала. Здесь всё решает логический привод: штука абсолютно бесполезная в реальном мире, внутри малинового пространства начинает работать, и позволяет кораблю существовать. Мы – частичка реального мира в небытии-невозможности. Ладно, пора отключаться.
– …Никогда не видела, чтобы у человека было такое счастливое лицо, – прорезался голос Нэин.
– Не обращай внимания. У него сейчас Чувство Единения Со Вселенной, или что-то в этом духе. Это же пилот. Они все повёрнутые. Истинно говорю, здесь только я оплот здравомыслия, – тоном демона-искусителя шептал Локовски.
Я повернулся в кресле и потянулся.
– Локовски, наливай, – и я пролевитировал себе в руку полный бокал.
– Сколько вижу, не перестаю удивляться, – сказала Нэин. – для меня пси-способности какая-то мистика.
– Ты знаешь, – задумчиво произнёс я. – я сам себе удивляюсь. Но мне нравится. Я могу манипулировать предметами на расстоянии до 15 метров и поджигать горючие вещи. То есть, теле– и пирокинезис.
– Капитан, а зачем ты тогда у полковника Строганова пепельницу двигал?
– Это что за история? – заинтересовался Локовски.
– Да дурака валял. Полковник считает, что все пилоты с приветом, так что я стараюсь ему подыгрывать. Он пепел с сигары стряхивает, а я пепельницу отодвигаю. В результате – дырка в обивке стола. По большому счёту, это уже стало игрой. Я делаю мелкие глупости, а он орёт. Все счастливы.
– А вещи–то зачем портить?
– Ой, больно много я напортил. Там микроботы после нашего ухода моментально всё починили.
– У нас подобные способности – редкость, – произнесла Нэин. – почти один на миллион.
– В Империи с этим получше, но, конечно, псиоников не как грибов в лесу.
– О! Кстати про грибы, – оживился Локовски. – Вспомнилась мне одна история. Это когда я ещё в космодесанте служил. Прислали нам как–то парнишку молодого, Жорой Свободиным звать. С третьего курса института сдёрнули. Посмотрели мы на него, мальчонка – ну типичный ботан, с бородкой и в очках. Не пускать же такого на задания, правильно? Время сейчас мирное, но всякие твари иной раз на объекты пробираются. Случись с ним чего, с нас же потом и спросят. В общем, определили его на продсклад, работа не пыльная, да и не случится ничего. Иногда, правда, брали с собой на зачистку, чтобы к армейской жизни привыкал. Пускали всегда во втором ряду и под присмотром, проверить, не осталось ли паразитов или ещё какой мерзости. Оказалось, что брали напрасно. Сослали парня к нам за его хобби. Учился он на астрофизика, а забавы у него были не совсем по профилю, по ксенобиологии. Так вот, любил наш юный гений из этой ксенобиологии варить разные вещества, как потом выяснилось, весьма крутые. Ингредиенты брал на планетах, куда мы его сдуру возили, и, частично, на продскладе. Вот уж никогда бы не подумал, что из кожи нетча и манной крупы можно сварить крутой галлюциноген, а этот смог! Причём без оборудования, буквально на коленке, при помощи кухонной утвари. Естественно, как настоящий научник, проверял вещества на себе, на чём и погорел.