«Звучит неплохо».
«Потрясающе. Тогда у нас есть еще кое-что.»
Она затаила дыхание, посылая безмолвную мольбу во Вселенную, чтобы его последней темой было что-нибудь другое, кроме Кифа.
Но, конечно, ей не настолько повезло.
«Я действительно не знаю, о чем я прошу этим», сказал он ей. «Просто… мне показалось, что у тебя была сильная реакция, когда я упомянул Кифа, так что мне вроде как интересно, что все это значило».
«Почему ты упомянул Киф?» поспорила она.
«Я не уверен», признался Фитц. «Просто… мне показалось, что, возможно, мне это нужно».
К сожалению, он был прав.
И она знала, что все еще может сказать ему: «Мне неудобно говорить об этом», и посмотреть, достаточно ли этого.
Но… это просто наложило бы пластырь на проблему.
Поэтому она обняла себя так крепко, как только могла, напоминая себе, что лучше быть честной, прежде чем она сказала:
«Правда в том, что… Мне нравится Киф. И не только как друг. Я действительно не знаю, когда это произошло… это как-то незаметно подкралось ко мне».
Она дала ему пару ударов, чтобы он осознал это, прежде чем добавила:
«и… думаю, я тоже нравлюсь Кифу. На самом деле, я знаю, что нравлюсь».
И поскольку Софи собиралась пойти ва-банк, она продолжила и сказала ему:
«Он поцеловал меня сегодня вечером. И я поцеловала его в ответ».
Фитц вскочил, и Софи приготовилась к сердитому вскрику.
Но когда их взгляды встретились, он выглядел…
Шокировано.
Смущенно.
Опустошенно.
«Я… не знаю, что сказать», признался он. «Это действительно больно, Софи. Как будто действительно, ОЧЕНЬ больно. Я имею в виду… ты поцеловала его? Ты даже не целовала меня!»
Софи не могла смотреть на него, когда сказала:
«Я знаю, хотя это было не так, как я планировала. Нас с тобой прервали, если ты помнишь. А потом мы просто… никогда не были на одной волне».
«А вы с Кифом были?» возразил Фитц. «Даже несмотря на то, что он сбежал и бросил всех?»
«У него были на это веские причины… и ты это знаешь».
Фитц откинулся на спинку дивана, закрыв лицо руками
«Очевидно, я ничего не знаю. Все это время я думал, что нравлюсь тебе».
«Так и было».
Прошедшее время в этом случае было не на сто процентов точным.
Но легче оставить все как есть, чем напоминать ему, какими сложными могут быть влюбленности.
«Я… даже не знаю, куда мы пойдем дальше», признался Фитц. «Я имею в виду… как мы должны работать вместе? Я не думаю, что смогу справиться с упражнениями на доверие, если мне придется слышать о том, как здорово целоваться с Кифом».
Софи вздрогнула.
«Да, я определенно не хочу говорить об этом с тобой. Но… мы должны доверять процессу, верно? Мы были ОЧЕНЬ открыты и честны… так что, может быть, этого достаточно. Думаешь, мы должны хотя бы протестировать это?»
Фитц испустил самый долгий в мире вздох, прежде чем поднять серебристый пушистый гаджет и сказать ей:
«Давай на счет три».
Софи кивнула.
Он отсчитал, и она толкнула изо всех сил, когда Фитц сделал то же самое, и…
1012.
Они оба просто уставились на показания.
— Думаешь, нам стоит проверить еще раз, просто чтобы убедиться, что это не случайность? — спросил Фитц.
— Определенно, — сказала ему Софи.
И на этот раз… 1016.
— Вау, — выдохнул Фитц, снова запустив руки в волосы. — Я… все еще не знаю, что делать со всем, что ты мне сказала. Но думаю, что только одна вещь действительно имеет значение прямо сейчас.
— Верно, — согласилась Софи, осмеливаясь встретиться с ним взглядом.
И вместе они сказали в совершенно идеальном унисоне:
— Нам нужно пойти повидаться с Уайли.
Глава 44
— Смогу ли я увидеть то, что видишь ты? — спросил Уайли, парень сел и оперся на одну строну позолоченного кресла.
— Не уверена, — призналась Софи. — Вероятно, нет, поскольку это звучит так, будто мы будем в твоем подсознании, и не думаю, что ты сможешь что-то там увидеть, но обещаю, что буду воспроизводить все, что мы раскроем, столько раз, сколько ты захочешь. Я даже могу имплантировать это в твой разум, чтобы это стало частью твоих постоянных воспоминаний.
— Пожалуй. — Уайли скрестил и разжал руки. — Думаю, это зависит от того, что ты найдешь.
— Верно. — Софи на самом деле не задумывалась о том факте, что это, скорее всего, будет очень неприятным воспоминанием для него.
Теперь она поняла, почему он казался таким беспокойным.
Это должно было быть довольно тревожно, зная, что он, возможно, вот-вот станет свидетелем причины, по которой убили его мать, а также воспоминания, которые заставили Невидимок похитить и пытать его.