Вот почему мы должны были присоединиться к Пятому Ударному флоту, что находился на границе с никлонцами. Из-за временной петли мы так и не попали туда. И вот почему Интуиция буквально кричала мне не появляться на Планете Матери. Потому что я могла столкнуться с младшим братом и в порыве чувств, могла решиться на необдуманный поступок, который бы закончился моей смертью!
Мою догадку подтверждает историк: — Из-за войны с никлонцами. Эта раса славится сильными Менталистами. Совет Партий давно подозревал о назревающем конфликте и готовился…
— Но он же ребенок!
— Для плиа-рептил он оружие способное противостоять ментальным атакам никлонцев!
— Но ведь он совсем недавно вошел в Матрицу какой от него прок?
— Ида, он в Матрице гораздо дольше тебя, по человеческим меркам почти три месяца.
Трудно описать словами, что я чувствовала в тот момент. Радость и облегчение. Страх и ужас. Я боялась за Лешу, ведь ребенку не место на войне. Что с ним сделали ящеры, в кого превратили? Он не оружие, но детский разум так мягок и податлив, что примет любую указанную форму. Я должна спасти его! Должна уберечь от войны! Я уже собиралась встать с кровати и отправиться на мостик, чтоб сделать… Что? Захватить фрегат и в одиночку отправиться на Планету Мать? Бред! Я не умею управлять космическим кораблем. Не смогу справиться с двухметровыми опасными хищниками на борту. Я сжала зубы до скрежета. Сжала хрустящие простыни до побелевших костяшек пальцев. И замерла.
— Рад, что ты научилась сначала думать, а потом действовать! — кажется Рин заметил, как я пытаюсь удержать себя от необдуманных действий. — Ида, я дал тебе слово, что помогу найти брата и я его нашел. Я обещал, что помогу тебе, какое бы решение ты не приняла и выполню это обещание, но пойми одно, еще не время! Мы обязательно вытащим твоего брата, просто подожди!
Черные глаза были широко раскрыты. Они не моргая смотрели на меня. Хандо научились этому у ящеров. Открытый взгляд — это открытые намеренья. Это как честность, читаемая через глаза. Я закрыла глаза и попыталась унять пульсирующее эхо в голове.
Хорошо. Я поверю ему и в этот раз. Рин был язвительным и часто надсмехался надо мной, но он всегда был честным и никогда не врал. А еще он был прав. Да, сейчас я ничего не могла сделать, но я обязательно вытащу брата из этой ловушки. Из этой войны. Я спасу и защищу его от целого мира. От целой расы. От всей Вселенной!
Где бы ты не был, Леша, я найду тебя и спасу! А пока я буду просто радоваться тому что ты жив. И буду молиться всем богам, чтоб так и было!
После дежурства на мостике я пошла в кают-компанию. Взяв пакет с кислым желе, я уселась за выдвижной стол и принялась утолять голод. Автоматические двери разъехались.
Рин подсел рядом. Белоснежная шерсть на закругленных ушках отливала серебром. Розовый носик сердечком изучающе обнюхал мою еду и хандо сморщился.
— Вопросы сегодня будут? — спросил он, рассматривая черными глазами бусинками.
— Да, — прожевывая серое кислое желе, закивала я. — Давно хочу спросить. Ты как-то изменился! Мы не виделись чуть больше недели, но ты словно другой. Что с тобой произошло?
— Ты становишься проницательной, Ида, совсем как хандо. Ты права! Я действительно изменился, я обрел веру.
— Веру? — усомнилась я, скорчив лицо. — Разве ты не рассказывал, что хандо не верят в богов? Это ведь для примитивного разума?
— Это так, Ида, но кто сказал тебе, что я уверовал в бога? — длинные усы-вибриссы на мгновенье шелохнулись. — У моей расы есть старое древнее учение. Оно почти забыто, но все еще живет. Я поверил в него.
— И что это за учение? Вы типа буддистов? Бреетесь на лысо и ходите в оранжевых накидках? — хандо отлично знал историю человеческой расы, а потому сразу понял, что я издеваюсь над ним, но ответной колкости не последовало.
Рин выглядел серьезным, черные глаза бусинки смотрели куда-то выше моей головы: — Ты когда-нибудь слышала о «Хофуку»? — я лишь отрицательно покачала головой, продолжая глотать кислое желе, через дырку в пакете. — Это учение о справедливости, хотя это не точное определение, — медленно произнес Рин словно подбирая слова. — Если хандо верит в справедливость, он больше не цепенеет в страхе. Он знает, что справедливость защитить его, а если нет, то над обидчиком свершится возмездие!
— Хорошая сказка, думаю, она многим предавала храбрость, но от смерти не убежать Рин, и ты это знаешь.
— Кто сказал, что последователи древнего учения бегут от смерти? Мы не бежим от нее, мы встречаем ее!