— Чувак, ты чего? Отравился, что ли? — обеспокоенно спросил он.
С меня и его матери хватает… Фу-у-ух…
— Нормально все, — прошептал я, протискиваясь между ним и косяком, благо он тощий, точно швабра.
— Хера се нормально, да ты же бледный, как… — Костя на мгновение замолчал, обдумывая варианты. — Как незнамо кто.
Что ж, тебе за сравнение спасибо.
— Скажи, пожалуйста, Андрею, что я в комнату, — попросил я, входя на лестницу.
Костя почему-то бегом залетел в столовую, затормозил в дверном проеме и рявкнул на всю комнату:
— С Кириллом херня какая-то!
— Да нормально со мной все! — не удержался я от вопля в ответ.
— Когда нормально, не блюют!
Вот так удружил. Спасибо тебе большое. Жесть…
Андрей у лестницы появился первым, а затем Леха, тетя Настя и Лена. Дебилизм.
— Кира?! — испуганно прошептал Андрей, поднимаясь ко мне. У него такой вид, словно я тут помираю уже, схватившись за сердце в предсмертных судорогах. — Ты чего? Может…
— Скорую? — закончила за него тетя Настя.
— Спасибо. Не надо ничего. Я правда в порядке, — вполне убедительно произнес я, только глаза у Андрея не изменились.
— Ни хрена, — качнул он головой. Не поймешь, больше зол или испуган.
— Просто спал плохо, и стрессы… — отвернулся, не желая обвинять его в чем-то. Я тоже виноват во многом. — Пойду лягу.
Первые пару шагов были удачными, а затем ступени стали приближаться, ноги потяжелели, как будто в том сне. Еще и взгляды мне в спину, словно ножи метают.
Андрей подхватил меня за пояс, молча, все сильнее хмурясь, помог дойти на второй этаж, оттуда в комнату.
— Раздевайся и в постель.
— А…
— Ага!
Спорить с ним было бесполезно: на взводе, дерганный, едва держит свои эмоции под контролем. Довольно грубо помог мне снять кофту, почти сорвал ее. Вмазал мне по немеющим пальцам и сам расстегнул джинсы, толкнул меня на кровать, снял их. Прям маньяк какой-то. Резким движением руки накрыл простыней прямо с головой. И тишина.
Я осторожно выглянул наружу из своего убежища, на него посмотрел: дышит тяжело, сжимает и разжимает кулаки, будто качает что-то.
— Если холодно, одеяло достану, — так сказал, словно речь о каком-то контрафактном оружии. Жуть прямо.
— Не надо. Все нормально, — проблеял я, поворачиваясь на бок.
— Кир?.. — настойчиво позвал Андрей, садясь на край. — Кир? — положил руку мне на плечо, попытался перевернуть. Отмахнулся от него, чем, похоже, обидел. Со вздохом сам лег на спину.
— Это из-за кошмара? — осторожно начал он разговор.
Не хотелось ему рассказывать, как будто, если не скажу, то смогу выкинуть эту ночь из головы.
— Что тебе приснилось?
— Да… неважно.
— Мать? — Наверное, именно ему несложно было догадаться.
— Андрей, я не хочу об этом, — сдержанно ответил я. — Просто бывает иногда. Да ты и сам понимаешь.
— Понимаю, — тяжело вздохнул тот. — Поэтому и хочу, чтобы ты рассказал.
— Тц… Андрей…
— Ты ведь молчишь всегда, если спрашиваю, — не дал он влезть в его речь. — Расскажи. Пожалуйста.
— Я не могу, — сквозь зубы, со злостью. Не хочу… Не хочу… снова это вспоминать.
— Почему? — вроде пока еще мирно уточнил Андрей. — Ты ведь однажды рассказывал мне свой сон, помнишь? Через стенку.
— Да, но тогда… — мы не смотрели друг другу в глаза.
— Обо мне ведь, — продолжил гнуть свое он. — Я висел тогда в петле вместо нее. А я ведь висел в свое время. — У меня аж дрожь по телу прокатилась холодной волной. Ненавижу такие разговоры. Замолчи уже! — Я тогда был напуган, и не жизнь… а какой-то затяжной ночной кошмар. Не поймешь, где реальность, а где сон. Я и не помню толком, что… тогда довело меня, почему я… — смолк наконец, судорожно вздохнул. — Спустя месяц после смерти родителей. Леха минут на двадцать ушел, оставил меня одного. А я вот… такое вытворил.
В этот раз меня прошибло током от его улыбки. Какого хрена он улыбается?!
— Леха мне жизнь спас, — прошептал Андрей так легко, будто ничего особенного. — Однако я прекрасно помню тот страх… И твои глаза, — он качнул головой, перестав подавлять свое волнение, стал говорить обрывками: — Ты напуган. Адски. Это видно. Расскажи. Что приснилось?
Было неправильно промолчать в ответ. Андрей смог мне раскрыться. Я должен уважать его стремление меня услышать, узнать, понять…
— Просто она, — выдавил я из себя. — Здесь. В комнате. Нервы, чтоб их.
— И?