– Зачем ты так? – с укоризной спросила Тома.
– Пусть не выпендривается. Кстати, к тебе он не пристает?
– Я повода не давала.
– Разве для этого нужен повод? Ты – женщина, он – мужчина, вот и все обоснование.
– Не говори так. Владимир Ильич очень хороший доктор, поэтому ему многое прощается. Но все тут знают, как я к тебе отношусь.
– И про папу твоего тоже знают. Кроме меня – все.
– Это моя ошибка, прости. Так получилось, я была не права. Александр Александрович тоже так считает.
– Сан Саныч? Ты с ним знакома?
– Да, представь. Он был женат на моей подруге. И считает, что до сих пор женат, хотя она ушла от него. Что-то у них не заладилось. Мы с ним давно не виделись, с тех пор, как я стала работать в филармонии, и встретились снова здесь, в госпитале. Он часто приходил тебя проведать. Кстати, что-то его давно не было видно.
Напоминание о Сан Саныче заставило вновь тревожно забиться сердце Сержа. Он-то видел, где тот пропал, и видел, что Тукст появился потом один и в добром здравии, и такой расклад не предвещал ничего хорошего. Видимо, что-то с Сан Санычем все же случилось. Эх, знать бы, что там и как.
– Ты говоришь, был женат на подруге? Но, мне кажется, он все же сильно старше тебя, и нас. Нет?
– Да, конечно. Но и подруга была старше. Моя старшая подруга, Лили. С ней мы сошлись в академии музыки, там, знаешь ли, разные поколения сильно сближаются. Это было в столице. И там же, на одном из балов, устраиваемых для выпускников военных академий, они и познакомились, Лили и Александр Александрович. Да, мы были молоды и бегали на балы.
– Что значит, были? – запротестовал Серж. – Ты сама молодость и весна!
– Кхе, кхе, – донеслось от порога.
Посмотрев в направлении источника звука, Серж и Тамара вскричали в один голос:
– Сан Саныч!
Человек на пороге комнаты, то ли от явной усталости, читавшейся во всем его облике, а может, из-за особенностей свечения этого распустившегося уже вовсю утра, казался бледной ксерокопией настоящего Сан Саныча, но это, несомненно, был он. И – когда только успел? – как всегда тщательно выбрит. Морщины на лице лежали темней и глубже, глаза покраснели. Серж почувствовал невероятное облегчение, просто гора с плеч свалилась вместе с тревогой за подполковника, поэтому он вскочил ему навстречу.
– Сан Саныч, как вы? – вскричал он. – В смысле, каким образом?
– Нормально, – успокоил его директор бюро особого отдела. – Пришлось добираться кружным путем, поэтому несколько припозднился. А вы?.. – начал свой вопрос Сан Саныч, но тут заметил пистолет, который Серж продолжал сжимать в руке. – О, я вижу, наш общий знакомый снова вас посетил, – сказал он, указывая на оружие. – Знакомая штучка.
– Да, было дело, – подтвердил его догадку капитан. – Боюсь только, прием господину Директору не слишком понравился.
– Что так?
– Некоторые женщины не любят, когда гости приходят без предупреждения. И особенно, если сквозь стену. Нервничать начинают.
– И что, сильно нервничают?
– Просто страх!
– Понятно. Ты позволишь?
– Пожалуйста. – Серж протянул пистолет оперу.
Сан Саныч достал из кармана обойму и вогнал ее в рукоять.
– Ну, вот, теперь, можно сказать, полный комплект. Пусть пока у меня побудет, ладно? – с этими словами он сунул пистолет за пояс. – Что ж, думаю, нам всем дольше здесь оставаться не следует.
Не теряя времени на выслушивание протестов Владимира Ильича, Сан Саныч, вывел из госпиталя Тамару с Сержем, усадил их в поджидавшую у подъезда машину и увез в неизвестном доктору направлении. Крапец, глядя из окна кабинета, лишь махнул им на прощанье вослед, и все, пропал, растворился, был смыт потоком событий, в которых уже не принимал никакого участия. В госпитале директор бюро оставил своего человека – на всякий случай, приказав ему в случае вторжения неизвестных сразу стрелять на поражение, и уж потом вязать поверженным руки и ноги.
Тамару отвезли в снимаемую ей комнату в старом двухэтажном бревенчатом доме в самом центре городка Кашканар. Убедившись, что все стены в квартире надежно заставлены мебелью и прочими предметами обстановки, Сан Саныч и там оставил специального человека с аналогичными инструкциями: сначала стрелять, потом вязать.
– Зачем это все? – пыталась слабо возражать совсем сбитая с толку Тома, но Сан Саныч ее успокоил.
– Ничего, ничего, потерпи немного. Думаю, это ненадолго. Надеюсь, что так. А пока можешь напоить товарища чаем.
Несмотря на то, что все еще был одет в больничную одежду, Серж вместе со всеми также поднялся в квартиру и придирчиво осмотрел ее на предмет: а достаточно ли она надежное убежище для его любимой? Квартира оказалась просто великолепно захламлена разнообразным хозяйским скарбом, так что даже невольно возникал вопрос: откуда столько? Чужим, судя по всему, проникнуть в нее будет непросто, так что с этой стороны все обстояло более-менее, однако он все же не был удовлетворен до конца. Ему все казалось, что принятых мер недостаточно, и что-нибудь страшное обязательно произойдет. На душе у капитана Таганцева было тяжело и тоскливо.
Обнимая Тамару у двери, он шепнул ей в прикрытое слегка растрепавшимися волосами, едва розовеющее в полумраке прихожей ухо, молвил сквозь холод разверзшейся в душе пустоты:
– Прощай, любовь моя.
И, почудилось, что не сказал, а выстрелил, и попал в цель: Тамара вздрогнула и поникла, припала к нему в смертельном оцепенении – подбитая птица. Так же и его собственное сердце – оборвалось и, обрушая сознание, ухнуло вниз.
А выйдя на лестницу, почувствовал, что оставил в квартире кое-что очень важное, что ни в коем случае оставлять было нельзя. Себя там оставил, себя. Он резко остановился, чтобы вернуться, но Сан Саныч ему не позволил. Обняв капитана за плечи, он мягко, но неумолимо увлек его за собой.
– Пошли, дорогой, пошли. Здесь все будет в порядке, не сомневайся, а нам с тобой надо дело делать.
– Куда едем? – поинтересовался Серж, снова оказавшись в машине.
– В гостиницу. Там весь верхний этаж в нашем распоряжении.
– Нам бы подыскать помещение, как у Тамары, небольшое и заваленное вещами.
– Да, все равно, Сергей Сергеевич. Не имеет значения.
– Почему это? – удивился Серж.
– Потому что у нас есть вот это! – Сан Саныч продемонстрировал ему часы с огромным черным циферблатом на левой руке.
– Симпатичные часики. Крафтовые. – оценил Серж. – А в чем с ними прикол?
– Прикол, как ты говоришь, в том, что это не часы.
– А по виду часы. Что же это тогда?
– Это прибор маскировки. Иначе говоря, индивидуальный колпак, под ним нас господин Тукст никак не обнаружит.
– Откуда он у вас? И нельзя ли было такой же Тамаре дать?
– К сожалению, нельзя, прибор пока в единственном экземпляре.
– Ну, так дайте команду, пусть еще понаделают! Или, давайте, вот этот колпак ей оставили. Ей нужней, она должна быть в полной безопасности! Чтобы тот маньяк до нее не добрался! Гонорий который.
– Я в курсе. Ты, Сергей Сергеевич, не горячись. Часы не мы делали, их мне Тагазимула дал.
– Когда? Еще до гибели? Откуда у него?
– Он дал мне их этой ночью...
– Что? Сан Саныч, я вас что-то не понимаю.
– Да. Думаю, Сергей Сергеевич, нам с тобой друг другу о многом надо рассказать.
Вскоре приехали в гостиницу. Кашканар городок небольшой, поэтому путь много времени не занял. Утро было еще довольно раннее. Хотя петухи по дворам уже давно откричали, улицы выглядели пустынными и будто выметенными метлой. Трехэтажное здание гостиницы под новой коричневой крышей высилось компактным кубом, доминантой среди одноэтажной в основном, редко – двухэтажной, городской застройки. Окна фасада выходили на восток, и при подъезде к дому они, освещенные рассветным солнцем, вспыхнули все разом единым пламенем – точно собрали гигантский кубик Рубика, по крайней мере, одну его грань. Тревожное чувство у Сержа от такого огневого зрелища только усилилось.
– Приехали, – подтвердил прибытие Сан Саныч.
Они быстро выгрузились. Из машины сопровождения выпрыгнули еще люди, Дорджинский показал, где расположить охрану, после чего все вошли в здание и сразу поднялись на третий этаж. Охрана осталась в небольшом вестибюле у лестницы, а Сан Саныч с Сержем вошли в один из номеров.
– Ну вот, – сказал подполковник, – пока останемся здесь. Располагайся.
Серж, стоя посреди гостиной, обвел вокруг себя руками:
– Да я, собственно, уже.
– Сейчас тебе все принесут, – заверил его Сан Саныч. – Все, что нужно.
И точно, через пару минут в комнату вошел человек с большой картонной коробкой в руках. Недолго раздумывая, он водрузил ее прямо на стол в гостиной.
– Что здесь?