Пинок истины
«Истина, замеченная через замочную скважину, ничем не отличается от истины, воспринятой через распахнутую дверь, но имеет то преимущество, что не обнаруживает ее открывателя»
В институте Алику давали знания, а он забирал. Слушание, чтение чужих мыслей возвышало и его собственное мышление. Но взгляды на использование совершенствовавшегося аликова мозга у Алика и у сотрудников института были разные.
Алик использовал полученные знания для написания новой книги, а в институте повышения квалификации работников телевидения и радиовещания аспирантов насыщали знаниями и позволяли им легко сдать экзамены, чтобы получить диссертации, новые идеи, а иногда и более прозаические блага.
«Я не хочу пачкаться о научную методику, – отстранялся от диссертации Алик. – Типичные этапы процесса ведут к типизации изделия. Процесс создания уникального произведения должен быть сам уникальным. Место, климат, инструмент письма, отклик на внезапно возникающий интерес… И никакого плана – я не хочу знать, чем закончится история. Я хочу скользить по строкам и восхищаться».
Профессор Бякулев, которого Алик получил в качестве научного руководителя, имел иное мнение.
***
– У меня был серьезный разговор с ректором, – излагал приговор Бякулев, поблескивая плутоватыми глазками. – Деньги, которые мне платят в институте, – это пыль с купюр, которые я могу получать в других местах. Поэтому я решил сократить число своих аспирантов на одного. И этим одним станете вы.
Алик, в руках которого было более двухсот листов цитат из научных трудов, подобранных к теме кандидатской, был подстрелен этими словами, как парковый стеклянный фонарь пулькой из пневматической винтовки. Причем Бякулева вполне очевидно даже не интересовали наработки Алика. Он наслаждался произведенным впечатлением. Он внимательно смотрел на Алика и мысленно слизывал его побледнение и обсасывал его напряжение.
– А что мне делать? – глуповато спросил Алик.
– Да, что угодно, – ответил Бякулев. – Хотите, ищите нового научного руководителя. Просите секретаря аспирантуры – Добрякову.
И это произошло за год до окончания аспирантуры.
***
Алик рассказывал Добряковой о проблемах общения с Бякулевым. Алик жаждал помощи, Бякулев тоже ее искал.
– Да вы, наверное, крутой, как у вас говорят, – ехидничал Бякулев при встречах, – и можете позволить себе гостиницу подороже, вместо общежития при институте.
Мелочность, как песок в шарнирах, сковывает движение и вызывает тревожные звуки. Звуки Бякулева были о деньгах.
– Давайте, я вам заплачу, сколько вы скажете, а вы напишете работу, – прямо предложил Алик.
– Хорошо, – согласился Бякулев, но этим дело и ограничилось.
Алик ждал инициативы от профессора, тот ее ждал от Алика. Оба не дождались.
***
– Я вам всегда говорил, что считаю необходимым доплачивать научному руководителю, – вернулся Алик к старой теме. – В деньгах нет проблемы.
– У меня сейчас много иной работы, – поморщился Бякулев, принявший окончательное решение.
– Но тогда вы хоть откажитесь от меня официально, – попросил Алик.
– Это в любой момент, составьте бумагу, я подпишу, – ответил Бякулев.
На том несостоявшаяся научная семья распалась.
Алик вышел во двор одного из московских институтов, где и происходил разговор, в ярко освещенный солнцем студенческий скверик. Там он присел на лавку, подставил себя солнцу.
Машина без водителя бесполезна ровно так, как великолепный ум без искры Божьей. Если сам не можешь себя везти, то необходимо найти этого человека. Если рядом тот, кто отвлекает от дороги – высади его.
«Водитель Бякулев вышел, – размышлял Алик. – Жаль, что не сразу, а лишь когда все кандидатские экзамены сданы и пришла пора заниматься кандидатской диссертацией. Словно отомстил за что-то».
Знакомое узнается даже по случайной детали, остальное достраивает фантазия. Бякулев Алику не понравился сразу, как и он – профессору. Надо всегда представлять интерес для своего протеже, иначе не продвинуться.
Бякулев любил женщин, а Алик женщиной не был. В томном уставшем голосе Бякулева Алик прочитал все.
Все девушки, которые по молодости лет не признавали Бякулева и даже смеялись над его косоглазием, оказались в его власти. Сейчас он мог помочь им в работе над диссертацией, а мог и чинить препятствия…
Томность в голосе Бякулева появилась, как только Алик завершил с ним разговор и оставил его с молодой аспиранткой.
«Что ж, она действительно неплоха, – оценил Алик, уходя. – Каштановая, пушистая, приодевшаяся к этой консультации. Бякулева можно понять».