«Не трогайте мои маленькие деньги и мою маленькую власть, а я отработаю, сделаю, что прикажете!» – кричит человек маленького нефтяного города из своей маленькой норки. И эти крики раздаются из множества маленьких норок, сияющих электрическим светом сквозь окна. Они сливаются в единый вой, сравнимый с воем морозной метели, и, сгущаясь на холоде, образуют страшные протяженные дымы, похожие на дымы местной котельной, которые ветер уносит куда-то в сторону Москвы.
***
По большому-то счету, что может быть для живого существа выше, чем всегда полностью заполненная миска? Уже сама мысль о возможном отсутствии этой миски завтра, способна превратить сегодня, даже с еще заполненной миской, в ужасное смакование подробностей мыслимого вылизывания пустой посуды, от чего холодок проникает в самое сердце, как при внезапной турбулентности спокойно летевшего лайнера, когда внезапно вспоминаешь, что находишься на высоте 10 тысяч метров поддерживаемый всего лишь силой способных поломаться двигателей, на трясущихся словно хлипкие прутики крыльях, и с помощью мастерства пилотов, которые всего лишь обычные люди и, вполне возможно, весьма недалекие. Такие же чувства можно испытать, взглянув в пропасть. И это всего лишь от мысли, что можно потерять миску. А что же произойдет, когда ее действительно потеряешь. Тут надо бежать, молить о пощаде и целовать ноги или все иное, что предложат…
***
Анонимы, словно снайперы, засевшие в кустах.
***
Сложно при влиянии множества сил идти прямо. Кратчайший путь человека – всегда кривая. Пусть будет сделано десять шагов вбок, хотя бы один шаг должен вести вперед.
***
Человек – как сданные богом карты. Поэтому всегда надо брать взятки на имеющиеся козыри и другие сильные карты и, не боясь, скидывать под игровой стол шестерки.
***
Плохо, когда поэт примыкает к власти, получается, что-то вроде крысы с привязанным к хвосту колокольчиком. Каждый тихий шажок, каким стихотворение должно вползать в душу, начинает отливать звонком административного собрания.
***
Если капля мысли, сверкнув на солнце, оценивается как истина, то отойдите чуть в сторону и вновь взгляните на эту каплю. Мы воспринимаем наши чувства по отношению к идеям, как оценку качества этих идей, и некоторая воздушность, просветленность, иногда возникающие, кажутся нам оценкой истинности познанного, на самом деле это чаще лишь в наркотический эффект самолюбования – сначала откликаются чувства, а не разум.
***
Какой же заяц не мечтает прыгнуть так, чтобы полететь как птица? Подобное мышление может быть вызвано только завистью. Не уважением героического поступка птицы, а зависть к тому, что птица на такое способна. Какой же заяц не обрадуется, когда эту птицу настигнет несчастье или смерть? «Допрыгалась», – скажет заяц.
***
Надежды на честность инквизиции выглядят очень романтично.
***
Человеческий гений, возможно, лишь следствие болезненных состояний. Тогда отклики на их произведения и увлечения ими – это восстановление болезненных состояний авторов в самих читателях или зрителях.
***
Вся система СМИ – лишь мнения по поводу, поскольку не в силах человека достоверно изложить даже самый простой факт. Но что еще хуже, таким же продуктом является правда в устах судьи, прокурора, следователя…
***
Они, одетые в рясы, своенравно и единственноценно шагали по направлению к церкви маленького нефтяного города. И каждый из этих церковных чиновников олицетворял отстраненную дробину великого учения.
Они обладали постом, возносившим их прочь от суетного человека.
Они обладали постом, приносившим блага, независимые от суетного человека.
Они обладали постом, возводившим их в сонм власти с привилегиями, недоступными суетному человеку.
Поэтому ни одного узнающего взгляда, ни одного приветствия встречному не происходило от них, как от летящей пули. От них не исходило ничего кроме собственной значимости, которую, судя по суете их ног и по трепету скрывающего ноги церковного одеяния, они стремились быстрее донести от собственных мирских квартир с этажей пятиэтажек маленького нефтяного города до церкви.
Не зная другого поведения, которым должен обладать представитель высшей власти, шли они, показательно не замечая ничего вокруг, как самые обычные чиновники, обладающие пожизненным доходным местом. Точно так, как крыса бежит из норы к продуктовому амбару.
***
Грех взрослеть, когда еще можно побыть ребенком.
***
Умение прощаться с плодами своими отличает здоровое дерево, то же, которое никак не может отпустить плоды, может сгнить вместе с ними.