На ходу Франц заказывал такси через приложение, боясь ошибиться с адресом, он несколько раз всё перепроверил и нажал на кнопку вызова. Но тут же понял, что всё-таки ошибся. Как и опасался, указал неверный адрес: неудачно подвернулся первый предложенный приложением из ранее посещаемых. Судя по сообщению машина должна была прибыть через десять минут, но отвезти не туда. С трудом Франц нашёл способ отменить заказ и выйдя из лифта быстро пересёк холл, крутанул дверь-вертушку и вырвался на улицу. Хотел предпринять ещё одну попытку вызвать машину, но перед глазами всё плыло, фокус никак не удавалось поймать, в пьяном омуте чувств пальцы слушались словно с задержкой. Он плюнул на это занятие, решив дождаться более подходящего момента. По пьяному отмахнулся от прежних намерений размашистым жестом и бодро зашагал, вдыхая полной грудью приятный, ночной, летний воздух. Благо ноги у него были крепче разума, и алкоголь отключал их в последнюю очередь.
Ноги вели Франца по тротуару, через переход, в сквер, в сторону предполагаемого метро. Но мысли летели в другом направление. Они, мысли, редко мерцали зеленоватыми огоньками в заболоченном разуме, требуя разработать план действий. Франц с трудом выяснил время, едва разобрав расплывающиеся на экране цифры. Вариант с метро отпал сам собой. «Немного опоздал». — Маякнул в голове огонёк. Необходимость спешить отпала, Франц присел на ближайшую лавку. «Иуда». — Моргнул другой огонёк. Обличая Франца в супружеской измене — «Тебе осталось только повеситься». — Лукаво добавил он же.
— Кажется нужна помощь друга. — Проговорил шёпотом уже сам Франц себе под нос. — Позвонить, что ли, Кириллу?!
Кирилл относился к тому типу друзей, которые, к примеру, когда ты бросаешь курить, обязательно предложат тебе сигарету за компанию, а после отказа обязательно добавят: «Да ладно возьми, что ты!». Или во время тяжелейшего утреннего похмелья подбодрят «Ершом» от которого выворачивает наизнанку и становится в разы хуже. Но самое главное, Кирилл делала всё это не из мелочной вредности, а с полной уверенностью в собственной правоте и в том, что его «Ёрш» подобно волшебному эликсиру спасёт друга, а курение, например, защищает от рака лёгких.
Застыв с телефоном в руке, Франц силился выбрать верный номер. В голове продолжался монолог из гостиницы: «Зло не может быть самобытным, оно существует только как нарушение законов добра. Добро — это гармония красота и жизнь, а зло — каким-то образом оказалось подмешанным в реальность мира, уводит существование от запланированного эталона…».
Наконец, Франц нашёл нужный номер. Но телефон зазвонил сам истерично вибрируя, на экране призывно отображалась надпись: «Любимая». Брать трубку было страшно, но не взять Франц не осмелился.
— Аллё. — Сказал он хриплым голосом, невнятно проговаривая заплетающимся языком слова выдыхая через нос.
— Ты где? — Спросили настойчиво. — Я волнуюсь.
— Светочка, солнышко, я заблудился. — Сказал Франц соврав, но в то же время и сообщил абсолютную правду. — Я выпил лишнего и заблудился, сижу в каком-то сквере.
— Скажи где ты, я вызову туда машину. — Уже взволнованно сказала Света.
— Светочка если бы я знал где я, я бы сам её вызвал. Ты детей уложила? — Вдруг заботливо спросил Франц.
— Конечно, давно уже. — Машинально ответила Света.
— Я думаю, позвонить Кириллу, он меня заберёт.
— Может, кому-то другому?
— Ну а кому? Из всех только он не женат и не спит по ночам. Боюсь заснуть в такси. — Добавил, сочиняя на автопилоте, Франц.
— Ладно, перезвони только сразу как решишь, что будешь делать. Я волнуюсь.
Трубку повесели, номер Кирилла опять утонул в недрах телефонной книги и выуживать его оттуда не было никаких сил. Франц откинулся на спинку скамейки, мимо пробежала собака, он опять достал телефон из кармана. Яркий свет экрана больно резанул по глазам. Отключил.
— Зачем это всё? — Спросил сам себя Франц. — Для чего происходит всё то что происходит? Неужели у всех событий есть смысл и последовательность! Вот бы так и сидеть на этой лавке в спокойном сквере. Ничего больше не хочется. Завтра, когда оно наступит, мне придётся тяжко. С Наташей было хорошо, но что сказать Свете? Ничего не говорить, это очевидно. Нельзя пустить столько лет брака под откос из-за одной оплошности!