— Племянница говорила мне, что в прошлом году вы оказались на «Мэри Роуз», когда корабль затонул. Это была страшная трагедия. Впрочем, при дворе не принято говорить об этом — королю кажется унизительным, что его любимый корабль постигла такая судьба.
— Я потерял тогда хороших друзей и сам чуть не погиб. И с тех пор, во времена сильного напряжения… Простите меня, милорд.
Лорд Уильям хмыкнул:
— Мне тоже иногда бывает нехорошо. Я давно страдаю от приступов лихорадки, и теперь они случаются все чаще. Иногда я так устаю… — Он пожал плечами, а потом натянуто улыбнулся. — Но мы должны идти вперед. Вы знаете девиз королевы?
— «Быть полезной в своих делах».
— И так и должно быть. Я знаю, это тяжкий груз, сержант Шардлейк.
— Спасибо, милорд, но вы считаете, что мне действительно лучше всего попытаться найти и допросить этих людей? Радикалы очень подозрительны и ко всем относятся настороженно. Они наверняка, как и тот подмастерье, сочтут меня пытливым законником, чей хозяин покарает их.
Лорд Парр криво усмехнулся:
— Да уж, народ предвзято относится к вашему ремеслу; бытует мнение, что юристы работают на своих нанимателей исключительно ради гонорара.
— Возможно, если кто-то попытается для начала связаться с этими людьми, некто, известный своим сочувствием к радикалам, и скажет им, что адвокат, который к ним придет, — не враг… Это бы очень помогло мне.
Мой собеседник кивнул:
— Вы правы. Помните молодого Уильяма Сесила?
— Конечно.
— Известно, что он имеет некоторые… э-э-э… скажем так, контакты. Этот молодой человек занимает совсем небольшую должность в Ученом совете королевы, но я уже отметил его ум и приверженность реформам. Как и личные амбиции, весьма значительные. — Старый лорд снова сардонически улыбнулся. — Хорошо, я пошлю его разыскать этих людей и заверить их, что вы хотите только расспросить об убийстве Грининга и не причините никакого вреда. Это все, что будет сказано мастеру Сесилу. О «Стенании грешницы» ему, конечно же, ничего не известно.
— Благодарю вас. Это может помочь в наших поисках.
Парр погладил бороду:
— Так вы говорите, Грининг печатал лишь учебник французского, когда его убили?
— Да. Я тщательно обыскал типографию.
— Как вы сами понимаете, королева не имеет никаких связей с такими мелкими типографиями. Ее «Молитвы, или Размышления» отправили прямо к королевскому печатнику Джону Бертелету. — Он покачал головой, а затем решительно схватился за подлокотники и сказал: — А теперь я бы хотел, чтобы вы допросили некоторых слуг из окружения королевы.
— Да, милорд.
— Но сначала взгляните вот на это. — Лорд Уильям достал из камзола маленький ключик на золотой цепочке. — Я уговорил племянницу доверить его мне. Это тот самый ключ, который она носила на шее, от ее личного сундука.
Я внимательно рассмотрел его: на бородке имелось несколько зубцов разной величины. И заметил:
— Похоже, такой ключ нелегко скопировать.
— Да уж. Сам сундук я велел перенести в надежное место, где его можно будет осмотреть. — Лорд Парр спрятал ключик в складках своего одеяния. — Ну что, вы готовы допросить слуг? — Он твердо посмотрел на меня.
— Да, милорд. Простите, у меня была минутная слабость.
— Хорошо. — Лорд Уильям сверился с бумагой у себя на столе. — Я проверил записи и выяснил, кто дежурил в тот вечер. Королева во второй половине дня находилась в своих покоях. После обеда она пошла к себе в спальню, посмотрела книгу, снова прикинула, не уничтожить ли ее, а потом какое-то время изучала испанский — она стремится улучшить свое знание языков, это может оказаться очень полезно на дипломатическом поприще.
— Ее величество часто остается в одиночестве во второй половине дня?
— Нет. Но когда день свободен, она любит воспользоваться случаем и немного побыть одной — в этом дворце не всегда легко уединиться, — с чувством добавил Парр. — Потом, в шесть часов, ее вызвал король, и она вернулась в десять. За эти четыре часа «Стенание грешницы» кто-то украл. По словам стражи, личные покои ее величества в это время посетили два пажа, в чьи обязанности входит убирать в комнатах и в галерее королевы, а также кормить Рига, спаниеля Екатерины, и ее птичек. Кроме того, вам надлежит допросить двух женщин, которые имеют более или менее свободный доступ в покои, — Мэри Оделл, фрейлину, которая служит Кейт много лет, готовит ей постель и часто спит рядом, и дурочку Джейн, которую королева делит с леди Марией. Джейн очень плохо соображает. Известно, что она входила в тот вечер в личные покои, где сидели несколько фрейлин, и хотела видеть Екатерину: сказала, что у нее якобы есть что-то такое, что развлечет ее величество. Она не поверила, когда фрейлины ответили, что моя племянница у короля, а Джейн умеет поднять шум, если не добивается своего, — королева и леди Мария избаловали ее, — поэтому стража впустила дурочку внутрь и дозволила посмотреть самой. Она вышла через несколько минут. Вот и все.