Живая и энергичная натура Бейля не могла мириться с долговременной пассивностью. Наряду с теоретическими занятиями, наряду с увлекательным литературным трудом он, несомненно, вел живые и горячие беседы на самые актуальные темы тогдашнего дня. Это бесспорно, хотя впоследствии он стремился скрыть свою прикосновенность к политике в 1803–1804 годах. Очевидно, это был момент полного разочарования в Бонапарте. Париж дал Бейлю ясное ощущение крутого политического поворота от революции и республиканизма к реакции и установлению деспотического строя. Конный Робеспьер, как называли Бонапарта шуаны (контрреволюционеры-монархисты), все больше и больше превращался в государя. 2 августа 1802 года он был провозглашен пожизненным консулом под именем Наполеона Бонапарта, с правом назначения преемника.
Часть армии была недовольна возвратом к монархизму. Многие генералы считали себя обыгранными в крупной политической игре. К числу обиженных соперников принадлежал один из отличившихся в боях генералов тогдашней эпохи — Моро (1763–1813). Он никак не мог примириться с политическим успехом Бонапарта и ненавидел всякую монархию вообще. Но так как он ненавидел и Бонапарта, то на него обратились взоры лондонских заговорщиков против Наполеона, возглавляемых графом д’Артуа Бурбонским. В конце 1803 года они поручили Жоржу Кадудалю высадиться на французский берег тайком и убить Бонапарта.
В темную ночь Жорж Кадудаль благополучно достиг Парижа, имея тайные адреса и явки, и стал приводить в исполнение план, сводившийся к тому, чтобы немедленно после убийства Бонапарта поручить какому-нибудь активному военачальнику навести порядок и расчистить дорогу «законной власти французских королей».
Началась крупная игра. Кадудаль жил в Париже. Французская полиция об этом знала. Его искали и не могли найти.
Жорж Кадудаль пытался войти в сношения с генералом Моро. Генерал Моро ответил, что он согласен содействовать гибели Бонапарта, но не согласен на восстановление престола Бурбонов, так как он республиканец. 15 февраля 1804 года генерал Моро был арестован у себя на квартире, а спустя восемь дней, 23 февраля, ночью, другой заговорщик, генерал Пишегрю, считавшийся сосланным в Гвиану, был задушен в Париже на квартире своего лучшего друга. Этот друг детства и политический союзник Пишегрю не устоял перед тремястами тысячами франков, предложенных Наполеоном.
Вскоре, 9 марта, и Жорж Кадудаль был пойман на улице. Он застрелил полицейского агента, опознавшего его, изувечил дюжину людей и, как тигр, бежавший из клетки, прыгал через решетки и палисады до тех пор, пока огромная толпа не окружила его. Министр Наполеона Талейран произнес знаменитую фразу: «Бурбонская кровь, очевидно, англичанами ценится дороже крови Бонапарта». Было решено — для острастки Бурбонов — немедленно казнить одного их представителя. Наполеон послал солдат арестовать герцога Энгиенского, находившегося на германской территории. Арест был произведен в пределах Баденского герцогства при испуганном молчании германских властей. Герцог был доставлен в Париж, судим военным судом, и хотя не имелось никаких доказательств покушения на Бонапарта, был расстрелян, к полному негодованию европейских держав.
Как бы в ответ на это негодование, Наполеон провозгласил себя императором французов (18 апреля 1804 года).
Кадудаль и его товарищи были казнены 24 июня 1804 года. Пишегрю был найден задушенным собственным галстуком в постели. Моро был выслан из Франции; он уехал сперва в Америку, затем в Россию.
И тогда Бейль разорвал свою комедию «Le воn partie», или «Друг деспотизма и развратитель общественного мнения».
В письме к отцу от 1 мая 1803 года Бейль, кратко сообщив о своих расходах, объясняет перерасход тем, что он не мог отказаться от предложения генерала Мишо съездить поохотиться в Фонтенебло. Заканчивается письмо так: «Я страстно хотел познакомиться с генералом Моро. И вот он приехал, два дня провел с нами».
Дни бывают разные. Два дня с генералом Моро могли в достаточной степени кристаллизовать республиканизм Бейля именно в это время. Один из друзей Бейля, Мант, выходец из Гренобля, студент Политехнической школы, о котором Бейль всегда говорил, что этот человек, полный чувства, простой и естественный во всех своих движениях, восхитительный по целостности характера, — этот Мант был близок к заговору Моро, но остался в стороне: по приказу Наполеона следствие было прекращено немедленно после высылки Моро из Франции.