Но когда оба вампира, переглядываясь, на цыпочках подкрались к двери и выскочили в коридор, там никого не оказалось. Только на бордовом ковре виднелись влажные отпечатки чьих-то ножек. Босых.
Нахмурившись, Марсден указал на испорченный ковер, как будто секретарь самолично выплеснул на него графин воды.
— Ч-ч-черная оспа, — процедил вампир свое любимое ругательство. — Ну, Блейк, и что, по-твоему, подумают гости обо всем об этом?
— Придут в ужас?
— Э нет, в ужас придешь ты, от той кары, которая постигнет тебя, если мы провалим это суаре! А гости всего-навсего посмеются у нас за спиной. Еще бы, раз в доме Мастера творится такой ералаш! Раз его призрак носится по дому в исподнем, без чулок, не говоря уже о фартуке с чепцом. Особенно гибернийская шваль будет надрываться… кстати, ты отправил им приглашение?
— Нет, милорд, — замялся секретарь, — вы ведь сами сказали, что не желаете видеть ирландцев на приеме. Я решил, что приглашение их Мастеру… их самозванцу затесалось к остальным по ошибке.
— По ошибке?
Раздосадованный, Марсден хмыкнул, обнажив пожелтевшие клыки, как у старого пса, который тем не менее с удовольствием полакомится вашей ногой. На всякий случай, Фанни попятился.
— Мое приглашение, со словами «Повелеваю тебе, виллан, прибыть на наши новогодние празднования, дабы выразить нам свое нижайшее почтение»? А я так долго его сочинял! Да получив такой текст, он еще лет 20 носу не казал бы со своего островка. А вот заявиться в гости без приглашения — это для него милое дело. Еще и челядь свою притащит.
— Виноват, милорд, — понурившись, пробормотал Фанни, — но зима ведь, а? Может, этот трилистник их мерзкий не примется в мороз?
Последний раз ирландские коллеги приезжали в поместье летом 1856, на Тризну Мастера, и преподнесли юбиляру венок из клевера. Из прихожей подарок плавно переместился на компостную яму. Другое дело, что то была особая, гибридная разновидность клевера. Уже через неделю весь сад выглядел так, словно здесь праздновали День Св. Патрика. Любимые цветы хозяев — и белладонна, и белые лилии, которые Марсден носил в петлице, и наперстянка, которую народная молва окрестила «перчатками эльфов,» и нарциссы, якобы предсказывавшие близкую смерть, и многие другие красивые и полезные растения — все засохло на корню, а над бурыми стеблями радостно зеленели шэмроки размером с суповую тарелку. Выкорчевывали сорняк еще с десяток лет. И теперь он нет-нет да и осквернял лужайки своим присутствием.
Настроение Мастера успело перемениться. Ни с того, ни с сего, он мечтательно улыбнулся.
— А впрочем, пускай приезжают. Увидят, что Мастер Англии еще на что-то годится. О, теперь эта женщина за мной увиваться будет.
— О ком вы, милорд?
— О миледи, о ком же еще. Разве я назову кого-нибудь еще «эта женщина?» Я ведь джентльмен, как ни крути.
Миледи верила, что за спиной у сильного мужчины стоит сильная женщина. Стоит и время от времени колет его кинжалом под лопатку. Так что если она и будет ходить за кем-то хвостом, то лишь дожидаясь, когда он упадет замертво.
Пускай у вампиров и нет души, но Фанни явственно почувствовал, как что-то ушло в пятки.
— Вы уверены, милорд?
— Даже очень. Против этого зелья никто не устоит.
— Зелья? — в глазах Фанни вспыхнула надежда. — Это яд?
— Да какой там яд. Ее попробуй отрави. Вернее, лучше даже не попробуй, все равно не получится. То зелье настояно на цветах и травах. Мисс Маллинз сказала, что это вроде как гомеопатическое средство, без рецепта врача отпускать можно. А еще оно благотворно влияет на кожу и волосы.
Фанни обессиленно прислонился к стене и уставился на мокрые отпечатки на ковре, которые не сохли, но наоборот, темнели и покрывались лягушачьей икрой. От упоминания мисс Маллинз кому угодно поплохеет.
— Что за цветы? — на всякий случай уточнил он, хотя и так стало ясно, что врата его личного ада вот-вот распахнутся.
— Разные цветы, — уклончиво сказал Мастер, но, не выдержав его молящего взгляда, снизошел до ответа, — но в основе анютины глазки.
— Точнее, любовь-в-праздности, — прошептал Фанни, но хозяин все равно услышал.
— Она самая. И пусть это останется нашим секретом.
Ну еще бы! Узнай кто-нибудь, что Мастер Англии решил подчинить супругу с помощью приворотного зелья..! Фанни едва сдержался, чтобы не выкрикнуть это вслух.
— И когда вы собираетесь применить к миледи это средство? — поинтересовался он, отворачиваясь и украдкой промокая щеки краешком воротничка.
Но и лорд Марсден избегал смотреть на секретаря, так что ничего не заметил.