— Надеюсь, спустя годы ты не откажешься от своих убеждений. Твоё назначение на мой пост вопрос времени, малец.
Эрвин ожидал такого, даже понимал, что это неизбежно, но не нашелся с ответом, лишь кивнул. Кис продолжил, глядя на мелькающие за окном пейзажи:
— Думаю, Дариус предоставит мне командование Кадетским Корпусом, так что из дела не выпаду и смогу помогать.
— Мне жаль будущих кадетов.
Оба рассмеялись, всем была известна любовь Шадиса строить дисциплину — вбивать правильные мысли в голову. Это даже коснулось троицы Леви, Фарлана и Магнолии. Эрвин помнил, что только Леви не удалось поколебать или как-то надломить. Что уж говорить о том, что ждет новобранцев под командованием Шадиса. Но из них выйдет что-то более полезное, чем нынешние кадеты, не готовые морально к встрече с титанами, не осознающие хрупкое положение человечества в этом мире.
Когда он учился там, то подготовка оставляла желать лучшего. Эрвин помнил своих друзей, из всех них остался только Найл Док, и то, тот жив лишь потому, что не стал присоединяться к Разведке, а пошел в Военную Полицию. Это позволило ему остаться с возлюбленной девушкой по имени Мари. Сам Смит тоже был в неё влюблён, и она отвечала ему взаимностью, но мужчина сделал свой выбор и отказался от любви. Чувствовал, что должен следовать своей цели, а это ставило жизнь под постоянную угрозу, едва ли бы он смог подарить Мари ту жизнь, о которой она мечтала. С этим лучше справится Найл, который проживёт дольше его самого. С такими невеселыми, но правильными мыслями Эрвин зашел в замок, отведенный Разведкорпусу. В зале, который служил солдатам столовой, царил говор и иногда слышался смех. Все радовались тому, что вернулись живыми с этой вылазки. Простая человеческая радость тому, что жизнь продолжается. Шадис не собирался как-то наводить порядок в этом небольшом безумии, он сам устал и поднялся к себе в кабинет, где сможет выпить и расслабиться. У Эрвина таких планов не было, ему хотелось переговорить с Леви, не хотелось оставлять того одного в таком состоянии. В толпе людей он нашел Майка, Ханджи и Нанабу. Они сидели за столом и о чем-то переговаривались.
Этим троим он доверял как самому себе. Майк и Нанаба были одного кадетского выпуска и очень хорошо ладили. Ханджи же Смит знал с Кадетского Корпуса и одобрял её интерес к истинной природе титанов, но пока особого прогресса добиться ей в своих исследованиях не удалось. Её ограничивал в этом безрассудстве Шадис, который был для неё бесспорным авторитетом. Смит даже подозревал, что девушка неравнодушна к своему командору.
— Эрвин, вернулся из Митры? Как всё прошло? — поприветствовала его Нанаба, коротко стриженая девушка со светлыми, почти соломенными, волосами.
Все повернулись к нему, Майк подвинулся, освобождая место на скамье, и Эрвин сел. Он не увидел среди них Леви, но это нормально, тому нужно время и поддержка. Сказав, что у командующего всё прошло нормально, он оглядел своих друзей, порадовался тому, что они в хорошем настроении, кроме Ханджи. На вопрос о том, что произошло, ответил Майк.
— Она пыталась разговорить Леви, и в итоге они поругались.
Смит с укором смотрел на непоседливую девушку в очках:
— Вот ты неугомонная, Ханджи, оставила бы его в покое.
Зое потрясла головой, растрепав и без того не лежавшие ровно волосы:
— Он винит себя, это неправильно. И уходить в себя тоже неправильно. Мне жаль его друзей, они были очень хорошими.
Смиту самому нравились Фарлан и Магнолия, несмотря ни на что они были такими бодрыми и верили в лучшее будущее, помогали верить и Леви. Теперь их нет, возможно, уходить в себя и в самом деле неправильно, и Зое мыслит верно, но её грубые действия оставляют желать лучшего. Леви замкнутый и неразговорчивый, Ханджи совсем не думает о корректности и уместности, да и в целом трудна для понимания. Разговор за столом шел и не обременял, Эрвин спросил у Майка, где находится Леви.
— На крыше, единственное, что он попросил, это бутыль вина, я не стал ему отказывать.
Смит кивнул и встал, направляясь к лестнице ведущей на второй этаж, а затем и винтовая лестница, открывавшая доступ к площадке на крыше замка.
Солнце уже село и теперь только звезды дарили свой свет — это было красивое зрелище. Несмотря на сумрак, фигуру Леви он увидел почти сразу, постоял какое-то время, но затем двинулся к парню. Тот никак не среагировал на мужчину, когда он сел рядом. Но вместе с тем не было желания, чтобы Смит убрался подальше. Эрвин прервал тишину, зная, что если он этого не сделает, то не сделает никто.
— Они были не просто друзьями так, Леви?
Первая реакция наорать на блондина, оттолкнуть его вопросы и сочувствие, которое слышалось в его голосе. Но она прошла так же неожиданно, как и поднялась. Появилась нужда быть понятым, больше, чем простой уровень сочувствия, а быть понятым целиком. Чувствовалось, что Смиту это по силам, поэтому Леви ответил ему, тщательно подбирая слова. Ему всегда тяжело это давалось
— Они дарили смысл моей жизни, — он помолчал, прислушиваясь к сказанному, оценивая, — я никогда не думал об этом до того самого момента. Я… так виноват перед ними, Эрвин.
— Ты не виноват, никто не мог предвидеть произошедшего.
— Это слабое утешение, ты ведь понимаешь, о чем я? — Леви поднял на него измученный взгляд.
— Прекрасно понимаю, Леви. Я сам когда-то подвел близкого мне человека.
Смит поднял голову к ночному небу, разглядывая звёзды, не отводя от них взгляда нашел в себе силы сказать вслух:
— Моего отца убили по моей вине. Мой отец поделился со мной знанием о мире внутри стен, но я был слишком молод и глуп, чтобы осознать, что о таком лучше молчать. Его забрала Военная Полиция, и больше я не видел его, не слышал о нем.
Леви слушал это откровение, иногда поглядывая на лицо Смиту. Когда тот закончил, воцарилось молчание. Его в этот раз прервал Леви, чему Эрвин был рад.
— Это, наверное, тяжело жить с такими осознанием.
— Да-а, но я хочу узнать правду, это придаёт мне сил двигаться дальше. Когда мне тяжело я вспоминаю тот день, когда уводили отца, и это поднимает меня на ноги. Я тоже человек, Леви, как и ты. И могу тебе сказать, что испытывать боль и тоску по близким — это нормально.
Аккерман обдумывал сказанные слова, рассматривая тот факт, что есть человек, понимавший его, не отталкивающий от себя, а наоборот, помогающий оправиться от удара судьбы. В ту ночь, наверное, и зародилась их дружба. Оба могли довериться друг другу, и не только свои внутренние переживания, но и общее дело, которому Леви решил посвятить себя всего, именно на это сподвигла смерть его друзей, подарила ему крылья и желание свободы.
Комментарий к Крылья Разведкорпуса.
Нус, начнём отсюда. Немного истории так сказать, чтобы лучше погрузиться в мир. До 10 главы, “Режущие осколки прошлого” будут идти преобладая канонные события. После идёт заполнение пробелов и таймскипов) Гайд в примечаниях к следующей главе.
Заглядывай в примечания к работе, там бывает весело и информация о готовности глав:3
Ещё добавлю, что работа росла, как и скилл. Так что начало заметно уступает в чём-то.
========== 39-ая Экспедиция. ==========
Вскоре Кис Шадис был назначен инструктором в южном отделении Кадетского Корпуса, никто в правительстве не возражал против этого. Чего нельзя было сказать о назначении Смита тринадцатым командующим Разведкорпуса. Было много споров по этому вопросу, но, как и всегда, Главнокомандующему Закклаю и его малочисленным сторонникам удалось выстоять под шквалом критики и убедить в полезности такого назначения.
Новая должность дала Смиту больше полномочий и свободы. Спустя только один месяц была собрана и готова тридцать девятая экспедиция за стены, хотя раньше перерыв между ними был гораздо больше. В эту вылазку отправились сто двадцать человек, в том числе почти все новобранцы. Эрвин мог отметить, что даже одного месяца Кису хватило, чтобы в Разведкорпус поступило больше добровольцев, подготовка пока оставалась такой же, но морально они были более или менее готовы. Цель экспедиции тоже претерпела изменения, теперь помимо того, что бы продвинуться как можно дальше и отработать новое построение, зачистка территории, нужно было вести наблюдение за титанами, чтобы лучше понять их образ действия. Это поможет избежать больших жертв. Особенно это воодушевило Ханджи, она даже высказала мысль о поимке одного титана для исследований.