Тем временем Ханджи на пару с Моблитом пытались найти следы отряда Леви. Когда Зое не обнаружила ни единого следа, к горлу подкатился неприятный ком, а в голове зазвучала четкая мысль, что и их могли и застать врасплох. И пока новоявленный командор Разведкорпуса, прикусив губу, думала: куда мог Леви увести отряд, к ней подошел Моблит с листом газеты в руках. Зое была слишком погружена в свои размышления, чтобы заметить то, насколько мрачное и нахмуренное лицо у парня. Яркий и не оставляющий сомнений в правдивости заголовок: «Несколько членов Военной Полиции убиты людьми Разведкорпуса».
— Он бы никогда не стал нападать в открытую на них, ни в этой ситуации, — девушка схватилась за лоб, — что же у них произошло.
— Ничего не написано о захваченных или убитых разведчиках, но газетчики на стороне полиции. Я бы не верил ничему написанному здесь.
— Да, но люди верят, а те, кто пишет об этом знают о том, что происходит, но выставляют всё в нужном властям свете, — Ханджи со всей силой ударила кулаком по стене дома.
Они стояли в проулке, стараясь не привлекать к себе лишнего внимания. Теперь их не только расформировали и пытались поймать, но и выставляли убийцами, опасными для порядка внутри Стен. Все только порадуются тому, что Эрвина завтра отправят на виселицу. Внезапно её осенила идея. Зое схватила Моблита и потащила, на ходу делясь мыслью.
— Наведаемся сегодня в это чертово издание, газетчики наверняка знают то, что произошло на самом деле. Может там мы узнаем, что случилось с отрядом Леви, а может и заставим их написать правду.
— Сегодня?! Ханджи, у нас не лошадей, чтобы быстро добраться, а газ в баллонах надо экономить, нам негде его пополнить.
Глаза Зое безумно и озорно сверкали, она тихо смеялась:
— Мы позаимствуем у местной конюшни пару лошадей.
— Украдем, ты хотела сказать, — холодно заметил парень.
— Мы всё равно преступники сейчас, тем более я никогда не крала, должна же я попробовать что-то новое.
В Митре готовился военный суд над Смитом. «Скорее уж театр абсурда», — думал Пиксис, идя по коридору. Ему очень не нравилось всё происходящее. Да власть скрывала многое, непозволительно многое, и эта информация могла спасти тысячи жизней. А если была реальная причина для такой политики?
Нельзя было отмахнуться от того, что настоящие правители стен знали о мире гораздо больше всех остальных. Смогут ли они, кучка глупцов — революционеров, быть для человечества лучшей опекой? Ответов не было и был лишь один способ узнать их. Смешно, но сейчас он ощущал себя достаточно молодым для такого поступка и для таких перемен. Сейчас только один человек мог по настоящему помочь ему и Эрвину — Дариус Закклай.
То что главнокомандующий не испытывает любви к избранному правительству, Дот давно знал. Собственно с момента назначения Закклая на этот пост догадывался о чем-то таком. Позже в беседах и некоторых общих делах, Дот понял, что Дариус обладает очень специфичным мышлением и взглядом на жизнь. Но со своей должностью тот справлялся хорошо, способный принимать нечеловечные и рациональные решения, наверное поэтому его и назначили на этот пост.
Закклай ненавидел высшее общество, людей, которые приказывали ему, но при всем оставался на этой должности уже десятки лет. Он даже предпринимал некоторые попытки заглянуть за этот «занавес» власти, вести свою игру, но все попытки рассыпались как песок по ветру, стоило всерьез взяться за них.
Пиксис дошёл до кабинета командующего. Обращаться к нему тоже рискованно, тот мог поступить по своему разумению и завтра рядом со Смитом будет болтаться и сам Пиксис. Но был ли у него другой выбор? Дот вдохнул и постучал.
— Войдите, — не особо довольный голос.
Дариус сидел за своим столом, на котором было что-то больно много бумаг. Бумажная работа утомляла, но требовала к себе внимания. Пожилой мужчина с бородкой выглядел злым и никак не прореагировал на приход Пиксиса, только оторвал на миг глаза от очередного рукописного доклада.
— Доброго дня, Дариус, — начал Дот сразу показывая, что характер беседы будет не официальный, — вижу у тебя много работы, но удели мне немного своего времени.
— Ощущение, что два месяца эту писанину копили, чтобы в один день мне её передать. Я отсюда второй день почти не выхожу, Дот, второй день! Главное ещё в такое время, загадочное совпадение, не находишь? Ты ведь об этом всём пришел поговорить?
— Совершенно верно, — Пиксис улыбнулся прозорливости своего давнего знакомого и начал свой рассказ.
Закклай слушал не отрываясь от бумаг. Он подписывал их, читал, иногда выделял какие-то предложения, и Доту стало очень неуютно. Только к концу главнокомандующий отложил свои дела и достал из ящика фляжку, бросил её на стол.
— Выпей, я слышал, что к тебе приставили няньку, без алкоголя ты не так быстро соображаешь.
— Очень добрая девушка, — прокомментировал Пиксис и взял фляжку, — таким образом я считаю небезосновательным мнение Смита, что нужно действовать сейчас. Ты ведь ждал такого момента?
— Очень давно, но я собирался действовать более… радикально. Да такое слово будет тебе приемлемо. Вы собрались мягко свергнуть всех этих идиотов. И, как я погляжу, ты даже подумал над тем как лучше.
Дариус откинулся на спинку кресла, соединил пальцы в замок, очевидно что-то думая про себя. Дот с легкой долей беспокойства ожидал решения главнокомандующего.
— Будь по-вашему, я поддержу вас в этой затее. Для всех так будет лучше, если кто-то будет ерепенится из военной полиции, то моего авторитета хватит, тоже самое с гражданскими. Только у меня есть одно условие, Дот: отдайте мне этих безмозглых чиновников на трибунал.
— Не вижу никаких препятствий этому. Тогда завтра всё решиться.
— С нетерпением буду ждать этих вестей от твоей очень доброй помощницы.
Когда Дот с долей облегчения покинул кабинет главнокомандующего, Дариус начал тихонько смеяться, так чтобы никто его не услышал. Да его мотивы были не такими благородными, как у этих двоих глупцов, готовых положить на это дело свои головы. По сути его вела эта жажда разрушения, которую смогли направить в полезное русло. Закклай был человеком организованным, но он любил это стихийное проявление бунтарства. Всего за несколько дней всё изменилось, оказалось на грани падения, и впервые за долгое время он мог повлиять на эти перемены.
Медленно пришёл вечер. Отряд Леви искал зацепки, Ханджи с Моблитом благополучно украли лошадей и добрались до издательства и уже убедили газетчиков рискнуть всем и открыть всем правду. А на севере, несколько дальше границ Орвуда Род Райсс впервые за лет восемь встретился со своей родней. Со своей дочерью Хисторией и со своим братом Ури и дочерью Фридой. Присутствие последних двоих Род скорее ощущал, как обладатель королевской крови или хотел верить, что они рядом.
Но Кенни Аккерман испытывал что-то похожее на разочарование. Он ожидал разглядеть хоть что-то в этом мальчишке Эрене, хоть какой-то признак старого друга, как это было с Фридой. Но ничего. Помимо этого разочарования раздражало не лицемерие Рода, а его готовность использовать дочь как вещь. Если бы он знал больше, хотя бы о том как передавать силу или как ей управлять, то Род никогда не увидел бы ни Хисторию, ни Эрена. Скорее всего потому что был бы мертв.
Каждый вел свою игру и победителем станет тот, кому достанется Титан-Прародитель. Было очень невыгодно, если сила основателя перейдёт к кому-то с королевской кровью, это Кенни знал. Но на этот счет не было больших опасений: Хистория потерявшаяся девушка, которой достаточно легко манипулировать. Подумать только: несколько часов общения с отцом, который самолично сначала отдал приказ на её убийство, а потом ни разу не вспоминал; и куда делся тот злобный настороженный взгляд?
В решающий момент достаточно будет поколебать её уверенность и этого хватит того, чтобы расстроить планы Рода. Если сложится удачно, то старшего Райсса не придется даже убивать, потому что так хотел бы Ури, просто оставить Рода Разведкорпусу, а с собой забрать Хисторию и Эрена. Конечно Ури не рассказал ему всего, иначе такой ситуации могло не возникнуть, но и сказанного было достаточного для частичного раскрытия силы координаты. А это несколько больше, чем знания остальных.