Уже опустились сумерки и дорогу им предстояло находить в темноте. Кива выглядела более серьезно и собрано, ни следа прежней расслабленности, которая была в генштабе и у неё дома. Девушка обернулась, услышав приближающийся цокот копыт. Усмехнулась лишь губами, потому что глаза остались сосредоточенными.
— Если ты готов, то мы можем стартовать, путь не близкий.
— До города рысью ехать день, почему мы едем ночью?
— Так лучше, — неопределённо ответила девушка и направила свою лошадь на запад.
У гнедого коня были длинные поводья, так что он мог идти вровень с серой кобылой. Смит решил держаться позади этого конвоя, решив без необходимости не заговаривать с Кивой и не давать ей поводов для раздражения. Судя по-всему маршрут был ей очень хорошо знаком, она направляла животных не задумываясь по дороге, иногда сворачивая и объезжая небольшие леса. Эрвин заметил как прямо держится в седле девушка, управляя своей лошадью только ногами. Руки она скрестила на груди, судя по-всему этот жест был ей удобнее прочих.
Вполне себе тихое путешествие прервал гнедой жеребец, то ли укусив, то ли слегка ущипнув кобылу за шею. Та заржала и хотела было встать на задние ноги, но девушка прервала эту игру шикнув на обоих. Лошадь обиженно сменила шаг на быструю рысь, за ней ускорился и жеребец. Тут Эрвин заметил, что конь иноходец. Его наблюдения прервал голос Кивы.
— Мой тебе совет, постарайся убедить их в необходимости работать на вас, исходя из того, что это благо для них.
— То есть произнести очередной лозунг и речь? — хмыкнул Смит.
— Не цепляйся к словам, — девушка обернулась и сбавила ход, позволяя лошади Смит догнать её, — они хорошие люди, но очень рьяно относятся ко всему, что могут назвать своим. Будь то те же люди, разработки, ресурсы.
Эрвин понял, что имела ввиду девушка.
— Хочешь, чтобы я убедил их в опасности внешнего врага?
— Там не дураки сидят, они догадываются о чём-то таком глобальном. Собственно сейчас они заняты масштабной стройкой вокруг родного города, — она поймала заинтересованный взгляд командора, — такое проще раз увидеть, чем я буду пытаться описать это.
— Справедливо, некоторые вещи всегда лучше видеть своими глазами.
Кива подумала, что часть увиденного безумно хочется развидеть. Когда приподнимаешь занавес, который отделяет тебя от тайны, то потом часто думается, что занавес повесили не просто так.
Дальше они ехали в молчании почти всю дорогу, изредка перебрасываясь каким-то ничего не значащими фразами. Один раз остановились возле речки и дали лошадям напиться, после чего продолжили путешествие. К рассвету они добрались до окрестностей города, и Эрвин, к своему удивлению, обнаружил что слышит в такую рань громкие голоса, постоянный стук молотов о что-то твердое. Кива пришпорила лошадь, и та ускорилась. Очень скоро они выехали из подлеска, и увиденное в самом деле поразило Эрвина. В предрассветных лучах солнца виднелся город, а вокруг города возвышалась недостроенная стена высотой в тридцать метров. Внизу было видно строительные леса, громадные необтесанные камни и прочие строительные принадлежности. Несмотря на рань, судя по-всему, работа не началась, а продолжалась. Когда Кива и Смит подъехали ближе, то он смог увидеть, что рабочие поднимали достаточно большой каменный блок наверх недостроенного участка стены.
Путники проехали мимо рабочих, кто-то из них помахал девушке, та махать в ответ не стала, но вежливо подняла руку в знак приветствия. И Эрвин задался вопросом, а помахала ли Кива в ответ, если бы не его присутствие, накладывающее на неё некоторые обязанности. Она уверенно направила лошадей к конюшне, где её встретила девочка со светлыми и кудрявыми волосами, лет четырнадцати:
— Кива!
Ребенок подбежал к ней, как только она спешилась.
— Ты приехала, как хорошо! Мастер Кинмаер высказывал опасения, что ты не приедешь, но распорядился оставить тебе два стойла. Знаешь, он был таким грустным, когда говорил это.
— Здравствуй, Фелика. Как видишь он был неправ, два стойла это хорошо, но мне нужно три.
Улыбчивая девочка заглянула за спину Кивы, разглядывая незнакомца.
— Папочка говорит, что проблемы с лошадьми могут быть только вечером, когда все гости приедут.
— Значит ты тут справишься? — лицо Кивы стало красивее из-за появившейся на нём легкой и искренней улыбки.
— Конечно!
Фелика уже взяла серую лошадь Кивы и нерешительно подошла к лошади Эрвина. Тот передал ей поводья, и девочка чуть присела в подобие вежливого реверанса. Смит отошел к Киве, которая разгружала подсумки с коня и одевала их на плечи. Он вполголоса спросил тёмно-русую девушку:
— Она справиться с тремя лошадьми?
— Да, Фелику они почему-то слушаются, что говорить дочка коновода.
Эрвин обернулся и увидел как гнедой жеребец дружелюбно подталкивает головой девочку к конюшне. Отвлек голос Кивы, закончившей со своими рюкзаками.
— Пошли, первым делом надо навестить моего старого друга, мастера Вилберта Кинмаера.
Комментарий к Деловая поездка на запад.
” У меня заныли кости, значит жди дурного гостя”- цитата из “Макбет” Шекспира.
Лошадь Кивы танцует пиаффе)
========== Перед праздником. ==========
По улицам, несмотря на рань, ходило много народу, в основном мужчины и дети. Женщины сегодня были заняты готовкой, поэтому из очень многих труб шел дымок и кое-где витал одуряющий запах еды. Иногда слышались звонкие звуки, долетавшие из кузниц, а один раз мимо прошел, напевая какую-то песню и неся огромное бревно, целый артель. Вскоре девушка привела Смита к одному дому с красивыми и фигурными решетками на окнах первого этажа. От мужчины не скрылось, что Кива нервничала, прежде чем постучать в дверь светлого дерева. Она несколько мгновений стояла перед дверью, долго набирая в грудь воздух. Послышался звучный голос:
— Да, да, заходите.
Девушка открыла дверь и прошла внутрь, чуть придержав дверь для Эрвина, левой рукой ему было бы неудобно открывать её. Они оказались в мастерской с несколькими помещениями: кузница, комната кладовая, ещё одна комната и та в которой они оказались. Она была чем-то вроде и витрины и оценочного места. Смит не сомневался, что обычно здесь царил порядок, но сейчас виднелось много лишнего. Ведра с каким-то жидкими содержимым, приваленные к стене палки, в углу стояли различные молоты и зубила разных размеров, на столе лежали мотки веревок и канатов, на полу стояли ящики с шпателями и скребками. Сам мастер стоял спиной к двери и что-то разводил в очередном ведре. Когда он обернулся легкое сосредоточение на морщинистом лице сменила радость и удивление. Старик подошел и обнял девушку, а та нерешительно и как-то неловко обняла его в ответ.
— Я очень рад, что ты нашла в себе силы и время приехать, Кива, — пожилой мужчина с русыми, ещё не поседевшими волосами, посмотрел на Смита, — вижу ты привела гостя, и раз я не имею удовольствия его знать, то привела ты его по делу.
— Я бы не смогла пропустить такое событие, Вилберт, — голос девушки стал чуть строже, — позволь тебе представить: командор Разведкорпуса, Эрвин Смит.
И тут мужчина, которому скорее всего уже было за шестидесят, нахмурился, но протянул руку для рукопожатия. Эрвин пожал эту крепкую и мозолистую руку.
— Кинмаер Вилберт. Искренне надеюсь, что вы прибыли не навязывать нам свои требования по поводу присланного вами запроса.
— К сожалению мой приезд связан именно с ним, но ничего навязывать и настаивать на своих условиях я не буду. Я так же понял, что у вас ближайшие дни будет большой праздник, и подожду пока совет найдет время, чтобы выслушать меня.
— Это другой разговор, — мастер улыбнулся краешками губ, — по крайней мере такое отношение уже делает переговоры с вами возможными. А пока, — он повернулся к девушке, — юная особа, мне нужно с тобой серьезно поговорить.
Голос его звучал строго и тон не терпел возражений. Вилберт прошел к комнате, открыл дверь и встал, ожидая, пока девушка зайдет внутрь. Кива не спешила, стояла с лицом на котором читалось:“какая морока», но она поставила на пол свои сумки.