- Ощупала я себя, - продолжала Краснушка, - вроде всё цело, даже ничего не болит. Подолы задрала, глянуть на колени, а как узоры то на ногах углядела аж в зобе перехватило. Ноги разрисованы, руки размалёваны. За пазуху на титьки глянула и поняла, что у меня теперь всё тело писано этой красотой. Ну я на Деву то глянула, а та довольна стоит, как мёду объелась. Здравствуй Дева Облачна, говорю, Громница Небесная. Я как на том уже свете аль ещё на этом? А та крылья свои за спиной расправила, да как захохочет, да звонко так, аж по ушам резануло. Я к ней внимательно то присмотрелась, а она точно такой же узор имеет, как и мой. Красивая она, да ладная такая. Стан гибкий, грудь высокая. А когда смеялась из глазок искорки такие голубенькие сыпались. Вот век бы на эту красоту любовалась, не налюбовалась бы. А она посмеялась и говорит, у тебя, мол, и на этом свете ещё дел делать не переделать. С этим мол справься для начала, а уж потом о том свете думать будешь. Ну и рассказала, что я должна к тебе прийти, - обратилась она к Данухе, - помочь в делах твоих и твоих сестёр. Я возразила, мол у Данухи брат есть, а о сёстрах я не слышала, так она опять в смехе залилась, да крыльями замахала на меня, мол не смеши, а то надорвусь. Потом подошла ко мне, обняла за плечи и сказала пойдём, по дороге расскажу. Ну мы и пошли. Только не по земле, а прямо с этого холма по воздуху, да не пошли, а полетели, хотя я ногами то чувствовала, что иду, только не поняла по чему ступала. Так и пришли мы сюда. По пути о вас рассказала, - Краснушка обсела всех сидящих девок, - о том какой дар я получила, да как им пользоваться. Потом мы с ней распрощались, она поцеловала меня и сказала, чтоб я поспала. Ну я тут же уснула, а когда проснулась Девы уже не было, а вместо её Дануха меня зачем-то в шкуры крутит.