Через несколько дней пути вдали показались валы и стены Яицкого городка.
Невелик, но грозен был Яицкий городок — лучшая царская крепость в здешних местах. Мощные пушки стояли вдоль стен городка, стрельцов в городке стояло как в хорошем воеводском уездном городе. И стрельцы были не какие-нибудь завалящие — ремесленники да торгаши, а народ боевой, бывалый. Ходили они и против киргизов и ногаев, отбивались в городке от разных кочевых орд, строго блюли государеву украйну. Власть в городке прочно держала в своих руках казацкая старшина из домовитых. Многие яицкие казаки сидели на государевом жалованье и на жизнь не жаловались. У каждого служилого казака были и сабля, и ружье, и конь. Брать такой городок приступом — значило расшибить себе лоб. Да Разин и не собирался идти на приступ. Казаки разбили стан вдалеке, укрепили его, по обычаю, со всех сторон валом и частоколом. А с городских стен следила за ними казацкая старшина, стрелецкий голова Иван Яцын.
Получил Яцын, как и иные начальные люди, грамоты, в которых указано ему было остерегаться воровских казаков и крепкий против них заслон учинить. Обменялся Яцын грамотами с терским воеводой и с Астраханью и стал ждать прихода воров. И вот они пожаловали. Мирно разложили свой стан под городком, сидят тихо, на приступ не идут. «Авось и обойдется, — тайно надеялся Яцын, — увидят воры пушки и многих воинских людей в городке и сами уйдут восвояси». Не знал Яцын, что не проходило ночи, когда бы из городка не бегали в стан к Разину и обратно люди. Задами да огородами, тайком через городские валы пробирались они к Разину, рассказывали о всех городских делах.
Ласково и внимательно принимал атаман яицких беглых людей, расспрашивал о житье-бытье, обнадеживал помощью, обещал скоро пошарпать в городке всех боярских людей и богатин, раздуванить их животы меж простыми, бедными и сирыми людьми. «Так и накажите всему простому народу — приду освободить и одарить их, только о них мыслю с утра до ночи. Пусть надеются на Степана Тимофеевича, а я уж на них понадеюсь». Шла молва по городским лачугам и глухим углам, волновалась здешняя голутва, ждала своего батюшку.
Через несколько дней Степан знал о городке все: и сколько там казаков и стрельцов, и как вооружены они, и как чаять — которые стрельцы будут биться с ним, а которые нет. Выходило, что хоть и страшен был с виду Яицкий городок, а защищать его некому. Стрельцы давно уже сидят без жалованья и злы на своих начальников, старшина не может понадеяться на простых непрожиточных казаков, весь голутвенный люд только и ждет знака, чтобы расправиться с местными богатеями, выместить на них все свои прошлые обиды и мучения. Вместе с яицкими людьми Степан и придумал план захвата городка.
…Однажды утром к запертым городским воротам подошла небольшая группа казаков во главе со Степаном Разиным. Иван Яцын уже был предупрежден своими дозорными и ждал казаков на крепостной стене.
— Что надобно вам? — спросил он казаков.
— Нам бы богу помолиться, — смиренно отвечал ему Степан.
— Пусти в храм божий, грешны мы, давно, как богу не маливались, — заговорил стоявший рядом со Степаном поп Феодосии.
— Пусти, голова, мотаемся по степи, образ божий забыли, — просили казаки.
Голова посмотрел на казаков. Было их не больше сорока человек, стояли они без оружия, покорно склоним головы. А позади Яцына виделась не одна сотня вооруженных стрельцов и казаков. «Ну что они мне могут сделать, — думал Яцын, — а в храм не пущу — большой грех на душу возьму. А ну как бог поможет — и схвачу Стеньку с ворами, тогда от великого государя милость мне придет великая».
— Отворяй ворота богомольцам! — приказал он стражникам.
Те отодвинули могучие засовы, и огромные кованные железом ворота медленно распахнулись. Спокойно и чинно прошли казаки сквозь крепостные стены. А пройдя, вдруг вскинулись, выхватили из-под кафтанов кинжалы и бросились на стрельцов, которые охраняли ворота.
Казаки быстро овладели входом, и не успел Яцын вызвать стрелецкую подмогу, как из ближней к городу лощины выкатились сотни казаков, спрятавшихся там еще с ночи, и побежали на выручку своим товарищам.
Разин был в самой гуще боя. Он первым бросился на воротников, а потом отбивался от тех, кто оказался рядом с Яцыным. Разин видел, как по сигналу головы к воротам помчались стрельцы. Казаки стали с опаской оглядываться на своего атамана. Их товарищи еще не подоспели к воротам. Но Степан не выказал ни малейшего страха. Он смотрел вдаль, поверх подбегавших стрельцов. А там вдалеке, из ближних улиц и переулков, наискось через площадь бежали сотни людей с дубинами, копьем, косами. Голутва держала свое слово, пособляла казакам как могла.