Лапы его самопроизвольно подогнулись, и он смиренно подполз к своему идеалу. Подполз и застыл в немом упоении.
Нюша, взглянув на обожателя, покрутилась на месте во все стороны, чтобы ее можно было лучше рассмотреть.
А Степан не отрывал от нее взгляда, следя за ней изумленными добрыми глазами, и только время от времени перекладывал голову с одной лапы на другую.
И это продолжалось до тех пор, пока хозяйки не наговорились вдоволь и не растащили собак по домам.
Дома Степан был каким-то задумчивым.
Все заметили его состояние, и дочка хозяйки сказала:
– Мам, он что такой, как мешком накрытый?
Мама посмотрела на Степана и сказала:
– Наверное, влюбился…
Услышав это, Степан заволновался, забегал по квартире, а дочь хозяйки, его сестра, спросила:
– А разве собаки могут влюбляться?
И посмотрела на Степана удивленно.
С тех пор все прогулки Степана стали делиться на до Нюши и после Нюши.
И продолжалось это до тех пор, пока какой-то страшно большой и пятнистый дог не стал его соперником.
Спустя малое время искусанный догом Степан понял, что он не любим равнодушной к нему обожательницей, и он, страдая, порвал со своей любовью.
Дома его жалели. Давали сладкое. Гладили и почему-то разговаривали шепотом.
Его даже увезли на дачу. На даче было тихо и безлюдно. Там он забыл про свою трагедию. И вернулся домой счастливым.
Теперь, убегая утром на пробежку с хозяйкой, он только весело махал хвостом Нюше. И даже два раза тявкнул на нее, когда она, заигрывая, преградила ему дорогу.В общем, с любовью Степан покончил.
Но в его жизни появились другие проблемы.
Однажды, когда к ним в загородный дом пришли гости и сели за стол, Степана, который ранее всегда обедал за столом из своей чашки, прогнали.
Степан отошел в угол к камину, сел там и обиженно стал поглядывать на людей. Вот тогда-то он и подумал впервые: «А может, люди за столом не такие, как он? Может, он другой? И родили его не они, а кто-то, кто бы его никогда не прогнал от своего стола…»
От этой мысли Степан встрепенулся и занервничал.
Выскочил за дверь дома. Покружил у крыльца и побежал-помчался искать того, кто его произвел на свет божий.
Куда глаза глядят…
Побегал, побегал и прибежал назад.
И с тех пор у Степана началась обычная собачья жизнь.
Без иллюзий и разочарований.
Как у всех… песиков.Как я стал миллионером
В «лихие» 90-е, когда гиперинфляция преподносила каждый божий день сюрпризы, я неожиданно стал миллионером. Хотя никого не бил по голове в темном переулке, не душил подушкой доверчивую даму, судорожно срывая с нее бриллиантовое колье, не работал день и ночь, зарабатывая одновременно инфаркт, инсульт и лысину.
Я просто жил.
Жил на просторах нашей необъятной и могучей Родины.
Потому что наша страна – это такое интересное поселение, где граждане могут вдруг однажды утром все разом стать миллионерами.
То есть, когда ты ложился спать, вроде был нищим, а проснулся, посмотрел телевизор, вышел на улицу – и ты миллионер.
Раньше у тебя в кармане был рубль – теперь это миллион.
Исполнилась мечта многих людей. И, наконец, после ухода человека в мир иной можно с чистой совестью написать на памятнике: «Здесь покоится Владимир Седов – миллионер».
Но пока я не умер.
И живой, подумал: «А хорошо, наверное, жить миллионером».
И стал жить по-миллионерски.
Беззаботно выглянул в окно, присел пару раз, еще будучи в трусах и майке, умылся, прополаскал рот одеколоном, оделся и вышел на улицу.
Оглянулся.
Красота! Кругом одни миллионеры.
У подъезда сидит инвалид без ноги.
Я ему так запросто:
– Привет миллионер!
Инвалид:
– От миллионера слышу.
Зашел в бар, а там миллионер на миллионере! И стоят, и сидят, и даже по углам валяются одни миллионеры.
Попил пива и зарассуждал с корешами-миллионерами.
– Вот я что думаю, братья миллионеры: и что это нас ругают эксплуататорами. А я так думаю, что мы такие же обыкновенные, как и все люди. Правду я говорю?
– Да-да! – дружно закивали новоиспеченные миллионщики, – миллионер миллионеру друг, товарищ и брат.
После бара двинулся я к себе домой поесть. С пива сыт не будешь. Да и дорого в баре, никаких миллионов не хватит.
Ужин у меня-миллионера был очень скромен.
Из газет и журналов я знал, что там, на Западе, чем миллионер богаче, тем он скромнее кушает: ну там кисель, кашку овсяную, сухарики.
По моему скромному ужину можно подумать, что я весьма состоятельный миллионер, так как выпил стакан обезжиренного кефира, съел две картофелины и на третье – утерся рукавом фланелевой рубахи.
После этого я лег отдохнуть, и стал мне сниться сон миллионера: живу я во дворце. Кругом слуги, а красивые девушки мне на ночь пятки чешут. Ем от пуза, пью до потери сознания.