К боязни неизвестности добавляется чувство вины. Он ведь сказал на эмоциях, что Иен виноват во всем — родители, вероятно, думают, что Джей жертва.
Он начинает злится. На себя, на Иена, на жестокую судьбу, сделавшую их истинными. Но злость его бессильна: и что он может сделать теперь? Продолжать утверждать, что он невиновен, чтобы остаться для родителей чище, чем он есть на самом деле?
Джей практически сходит с ума от произошедшего.
Дверь отмыкают с той стороны, звяканье ключей звучит слишком громко. Тонкая полоска света становится шире, она протягивается по полу и к стене — все шире и шире. Джей отодвигается, чтобы «полоса» не затронула его тьму.
— Джейми, — голос папы, но без теплоты. Холоднее, чем каменный пол под руками. — Вы же не обманываете меня? То, что я видел… Боги, то, что я видел, выглядело, так, будто происходило с вашего согласия, — ему не удается сказать это ровным тоном, он запинается и искажает тон. — Поклянитесь мне, что вы невиновны. Мой правильный сын не мог поступить так, мне сложно в это поверить, я не могу…
Джей молчит. А что ему сказать? Он смотрит в пол и не решается поднять голову и увидеть в глазах папы отвращение, нотки которого он слышит в его голосе.
— Джейми, он вас запугал, верно?
— Он вынудил меня быть с ним, — сипит он на грани слышимости. Горло болит от кома, ему сложно говорить эту почти-правду. Иен манипулировал им и подстроил все так, что Джей ему доверился. Но можно ли это назвать принуждением?
— Я знал, что это так, — папа вздыхает с облегчением. — Вы должны были сказать мне раньше… Боги, да он точно вас запугал. Мой бедный мальчик… — он подходит, но снова не прикасается, одергивая руку, как от прокаженного. Джей поднимает взгляд, но не выше искривленных губ. — Ложитесь в кровать, вам нечего бояться. Иен под стражей, вас тоже будут охранять с внешней стороны двери.
«Что с ним будет?» — не решается спросить Джей. Ему страшно услышать в ответ — «убьют». Что им стоит устранить старшего неправильного сына? У них есть еще один альфа, малолетний Альфред, наследовать титул главы клана есть кому и кроме Иена.
Конечно, они не лишат жизни его напрямую — разразится скандал, а это затронет честное имя Фахо. Скорее, подстроят все, как несчастный случай. Джей представляет Иена бездыханным с перерезанной глоткой, и по телу проходится морозящая дрожь.
Нет, они так не поступят. Отец не убьет Иена, иначе убил бы тогда, приставив к его голове револьвер. Он ведь даже на курок не нажал, и рука дрожала. Отец порой бывает жестоким, но не со своей семьей.
Джей так и не добирается до кровати. Лежит, ожидая рассвет, но за окном темнее, чем когда-либо раньше. Он не чувствует холода, голода, он не хочет дышать, но убить себя не решается. Джей потерял репутацию в глазах родителей. Заслуженно потерял. А репутация для омеги — его все.
За окном шум, какое-то движение. Стук дважды. Джей поднимается, и от этого в глазах темнеет. Затекшее тело не слушает его, но он передвигает ноги к окну. Открывает, улавливая феромон истинного, и лишь после осознает, что это значит. С той стороны заглядывает Иен, от его близкого нахождения перехватывает дыхание. Замершее сердце ускоряет ритм. Что бы ни случилось, а Джей рад видеть его живым.
Иен забирается вовнутрь почти бесшумно. Так же осторожно прикрывает окно и сразу же заключает Джея в крепкие объятья.
— Они ничего тебе не сделали? — шепчет альфа, заглядывая в глаза.
— Нет, — еще тише шепчет Джей в ответ, но от поцелуя уворачивается. — Ты что?.. Нас недавно, того… а ты снова?
— Они выдадут тебя за первого встречного дурака, — Иен сжимает его плечи руками. — Пока я дышу, ты будешь принадлежать только мне. Я не позволю…
— Иен, — чуть громче произносит Джей, накрывая его рот ладонью и тем самым заставляя молчать. — Хватит этого. Если меня выдадут за кого-то, то пусть так и будет, мы достаточно натворили с тобой. Пора одуматься. У нас нет шанса…
— Мы сбежим, — Иен убирает его ладонь своей, а после целует с пылом внутреннюю ее часть. — Прямо сейчас. Собирайся, Джи.
— Ты умом повредился? — Джей округляет глаза. — Куда сбежим?.. Ты хоть представляешь, какую беду навлечет наш поступок на всю семью, на клан Фахо? Их репутация будет испорчена, этого нельзя допустить. Мы должны смириться. Я точно не сбегу. Подставлять родителей и младших братьев… нет, Иен, я не смогу.
— Почему ты всегда сдаешься? — альфа вздыхает. — Если хочешь быть счастливым, борись.
— Не могу.
— Тогда я смогу за нас обоих, — шепчет Иен, и прежде, чем Джей успевает что-либо предпринять, наклоняется и впивается клыками в изгиб у основания шеи.
Джей давится немым вскриком, широко открывая рот. Он отпихивает от себя альфу, но безрезультатно. Моментальная боль замещается чем-то приятным. Чувство, будто от места укуса по венам разливается тепло. И мгновение спустя он осознает, что это.
Метка.
И она приживается, что значит одно: взаимность.
Джей внутренне обмирает. В надежде, что его догадки ложны, он прикладывает ладонь к месту укуса — на дрожащих пальцах немного крови.
Иен его пометил.
— Я все думал, как я могу навсегда привязать тебя к себе, — Иен отстраняется, довольно скалясь. — Вот он, ответ, расцветает. Метка, — и гладит по шее, но Джей резко сбивает его руку.
— Что ты наделал?! — громче, чем стоило бы, шипит он. — Это же… оно же до конца жизни, — в глазах проступают слезы, а в горле душащий ком. Место на шее пульсирует и печет. — А что родители, они же… Я же теперь не смогу в брак…
— Считай, что ты уже мой супруг.
Джей задыхается.
— А теперь нам пора, — шепчет Иен. — Скоро рассвет.
— Я никуда… не пойду, с тобой, — запинаясь, выдавливает он.
— Предсказуемо.
Иен протягивает руку к его шее, Джей уклоняется, но безрезультатно. Он чувствует резкую вспышку боли, после чего обмякает в руках альфы. Теряет сознание.
…А приходит в себя уже на улице. Первое, что видит — небо, загорающееся в предрассветных лучах. Иен несет его на руках, крепко прижимая к себе.
— Очнулся?
— Отпусти, — Джей вцепляется в его руку ногтями. — Я все равно уже не убегу.
Альфа ставит его на землю, но ладонь не отпускает, держит в своей.
Джей кусает губы. Метка. С нею ему нет пути обратно. Или вперед, в неизвестность, или в темницу под презрительными взглядами родителей. Метка ведь не исчезла, осталась, отныне в запахе Джея всегда будет присутствовать запах его истинного альфы. Когда родители увидят это, то сразу поймут, что он обманул их. Метка расцветает только при сильно выраженной взаимности между парой.
— Пошли.
— Куда мы? — он бессильно бредет следом, осматриваясь по сторонам и узнавая лес, растущий около поместья.
— В ближайшую деревню, там купим коня и поедем в провинцию Лод, — отвечает Иен, доставая револьвер и заряжая его на ходу. — А там находится будущий правитель и его последователи. Ты будешь в безопасности, Джи.
Джей настораживается, оборачиваясь назад. Ему всюду слышится шум. Ветка треснула — он дрожит. Листва зашумела — сжимается.
Но когда путь им внезапно преграждают вооруженные люди, Джей пугается уже по настоящему. Поворачивается. Разум охватывает паника. Позади еще больше людей, а во главе — отец. Джей так и врастает ногами в землю, не дыша.
Их поймали.
========== Глава 17. Презрение ==========
— Я позволил вам сбежать, Иен, — говорит отец. — И наблюдал за вами. Но чего я не ожидал, так это того что Джейми с вами заодно, — он переводит взгляд на Джея, смотрит прямо в глаза и вселяет леденящий ужас.
— Отпустите нас, — Иен наставляет дуло револьвера на отца. Нажимает на курок без промедления. — По хорошему отпустите. Вы больше никогда нас не увидите.
— Щенок, — рычит отец. Его стражники достают оружие, направляя на Иена. — Думаете, я позволю вам опозорить Фахо?!
— Пха, — Иен совершенно спокойно усмехается, будто ему побоку то, что он находится в заведомо проигрышной позиции, окруженный стражниками. — Джи, — тихо шепчет он. — Беги на юг, к мельнице, там и встретимся.