…Джей выдыхает, присаживаясь на стул. Вытирает испарину со лба, тут, рядом с печью, жарко.
— Ты хотя бы ешь? Худой совсем, — причитает один из старших омег, возомнивший себя добродушным опекуном всех остальных на кухне. — Давай поешь, чтобы я видел.
— Мне не хочется, — отвечает Джей, безразлично пожимая плечами.
— Ты скоро на ногах держаться не будешь, не мори себя, молодой же, вся жизнь впереди! Вернется твой любимый с фронта, не переживай ты так, — подбадривает его омега, сварливо размахивая поварешкой. Как же он смог так точно угадать?
— Я боюсь, что больше его не увижу, — Джей только после осознает, что произнес это вслух. — То есть… он сам не захочет меня видеть.
— Захочет, еще как! Такого же красивого, как ты, он не найдет, этот твой вояка, — выражается по простому старший омега. — Только если ты продолжишь морить себя голодом, он тебя не узнает. Давай, кушай, кушай, — и накладывает в тарелку каши, подавая. Вручает ложку.
Джей улыбается ему, но чисто механически. Ест, особо не пережевывая. Каша кажется ему безвкусной.
— Есть кто свободный? — на кухню вбегает молодой омега, которого Джей смутно узнает. — Нам не хватает рук, нужно отнести вещи к реке, чтобы Карль и Тоби их постирали.
Он отправляет в рот оставшуюся кашу, глотает ее. Встает.
— Я пойду, до ужина все равно остался час, а мы все сделали, — говорит он.
— Отдохни же ты, — останавливает его старший из омег. — И минуты без дела не сидишь.
Джей слабо пожимает плечами и идет следом за малознакомым омегой. После ему вручают корзину с горой дурно пахнущих простыней. Сначала корзина кажется не такой уж и тяжелой, но несколько минут спустя руки начинают ныть. Джей перехватывает ношу поудобнее и продолжает путь. Ему надо хоть что-то делать, чтобы не впадать в меланхолию.
Он идет мимо длинного здания лечебницы, направляясь в лес, за которым и находится река. Проходит по мосту, с трудом переставляя ноги.
Солнце близится к горизонту, его оранжевые лучи проглядывают сквозь заросли. Высокие стволы деревьев, за ними — светло: оттуда слышится плеск воды. Джей поворачивается на мост. Руки болят.
Он ставит корзину на землю, разминая тело. Трет запястья и осматривается — красиво. У тропы зелень, в ней белые цветы, чуть дальше — красные, целыми полянами у подножья деревьев. Джей не знает их названия, как не знает многого на этой чужой для него земле. Бутоны испускают чудный сладковатый аромат. Природа успокаивает.
Напротив кто-то идет, пробираясь через заросли. Форма военного из гвардии — свой. Джей громко чихает, запах цветов слишком яркий для него. И внезапно среди цветочного различает другой. Посторонний аромат. Холод рябью проходится по коже.
Не может быть.
Он всматривается в приближающегося человека. Сердце стучит замедленно. Тук, тук. Тук. Джей замирает, как дерево, вросшее в землю корнями. Незнакомец подходит ближе.
Не «он».
Обознался.
Джей в один момент расслабляется. Ему снова показался истинный, что бывало нередко. Больной разум выдает желаемое за действительное — и как с этим бороться? Он понимает, что если и встретит «его», то встреча эта будет немой. Посмотрят друг на друга, притворятся чужими, да и все на том.
Джей нагибается к ручкам корзины, кусая при этом губы. Он устал обманываться каждый раз надеждой увидеть «его». Как же наивно и глупо с его стороны искать встречи, когда Джей сам же разрушил их иллюзорное «счастливое завтра».
Он вздыхает и пытается поднять корзину, но… осекается. Запах не пропадает, становится сильнее цветочного.
«С ума схожу», — шепчет он себе под нос, но поднять корзину ему мешает внезапный голос за спиной, пробирающий до нутра знакомым звучанием:
— Помочь?
========== Глава 20. Долгожданная встреча ==========
Джей поворачивается, не дыша.
И узнает.
Альфа в одежде простого горожанина, в старомодном плаще и надвинутом на глаза капюшоне. Подбородок, шея, четко выделенный кадык. Выше, к губам — а на них ни проблеска улыбки. «Он» подходит. Ближе и ближе, и чем меньше расстояние между ними, тем больше взор застилают слезы. Он не сдерживает улыбки, прикрывает ее ладонями, задыхаясь от радости и облегчения видеть «его» живым.
Джею так хочется броситься к «нему», обнять сильно-сильно, заплакать, умолять простить. Но он не может сдвинуться с места.
Тот, чье имя Джей поклялся забыть, стоит в шаге от него и размеренно дышит. Снимает капюшон. Черные волосы отросли и теперь падают челкой на одну сторону лба, взгляд… хмурый. И пробирающий морозящим холодом. Глаза пусты, в них нет прежнего влюбленного блеска, зато Джею кажется, что его собственные сияют.
Теперь они поменялись местами.
Внешнее безразличие контрастирует с усиленным феромоном, и это дает надежду, что Джей не забыт.
Он вздрагивает, когда «он» преподносит руку к его лицу и… стирает слезу. Сначала с одной щеки, после со второй. Джей давится всхлипом.
— Иен… — шепчет неосознанно, предавая собственное обещание. С плеч вниз словно обрушивается груз.
Иен. Иен, Иен, родной.
Джей перехватывает его ладонь своей, осторожно прикасаясь, но альфа отводит руку в сторону. Прячет за спину. Выражение лица непроницаемое.
— Вы исхудали, — и отворачивается. Это его «вы» звучит, как выстрел.
Сказать «прости» — вне сил. Джей отворачивается тоже, последние лучи заходящего солнца бьют в глаза. Их молчание преисполнено горечи. Как Джей и предугадывал, Иен больше не захочет смотреть на него. Их встреча случайна. Или… Он поворачивается, всматриваясь бегающим взглядом в профиль альфы. В душе трепетное волнение, почти болезненно распирающее грудную клетку. Если он утратит этот шанс сейчас, то, возможно, не получит второй.
— Как… ты жил? — спрашивает несуразное он. Вытирает мокрые щеки, думая, что это первые его слезы со времен, когда он потерял их общего ребенка. Ребенка, о котором Иен даже не догадывается.
— Помогу, — альфа игнорирует его вопрос, обходит стороной и запросто поднимает корзину. — Куда?
Джей кивает в сторону реки, мнет дрожащие руки, переплетает пальцы. Как Иен тут оказался, что забыл? Его разыскивают не первый год. Разве не рискованно находиться в Окаве?
Джей догадывается, что спрашивать бесполезно. Иен более не доверит ему свои планы, как тогда. Он поджимает губы, сдерживая всхлип, растирает щеки до красноты, а слезы все текут. И тут… Джей замечает. Он смотрит на руку Иена, а там отблескивает крадущемся сквозь крону дерева солнцем кольцо. На среднем пальце. Брачное.
Он выдыхает сквозь зубы. А чего Джей ожидал? Что альфа будет верен ему и памяти о нем? Это он тут меченый и обреченный быть или с тем, кто его пометил, или остаться в одиночестве.
Воодушевление гаснет.
Джей идет следом за Иеном, смотрит в его широкую спину, в затылок, дышит таким жизненно необходимым феромоном, и… ощущает, как корка льда внутри трещит. Но трещина крохотная. Незначительна.
Вскоре деревья редеют, а плеск вод становится громче биения сердца в висках. Река. Около нее двое омег, стирающих и выжимающих простыни. Омеги замечают его и машут, подзывая ближе. Джей видит, что они с интересом рассматривают Иена. Их внимание приковывает альфа с сильным феромоном красивой наружности — это естественно. Но Джею неприятны их заинтересованные взгляды.
— Джейми, это твой альфа? — один из них, крепкого телосложения, но миловидный, подходит и перенимает из рук Иена корзину, с легкостью перемещая ее к воде.
Джей качает головой в отрицательном жесте.
— Но ты пахнешь им, — добавляет второй с заметным огорчением в голосе. — И метку он тебе поставил, судя по этому. Познакомь хотя бы…
— Он уже уходит, — отвечает поспешно Джей. Ему становится стыдно за слова омег. — А я пришел помочь вам. Так… — он быстро занимает себя работой, пробуя переместить корзину с мокрыми вещами — но она в разы тяжелее предыдущей.
Он нагибается ниже, так, что рубаха задирается, а из-под одежды выскальзывает кулон и качается на шее. Джей выпрямляется, бережно перемещая кулон обратно под ткань, металл теплый: нагрелся от постоянного контакта с кожей.