Джей бледнеет, резко вырывая руку.
— Нет, — осаждает с холодом, пронзившим изнутри. — Ничего не хочу слышать. Больше не говорите мне о детях, Кайль. Никогда.
— Но Джейми, у меня у самого их трое, я знаю наверняка, как…
— Я сказал, хватит, — прерывает его Джей. Хватает одежду и выходит в соседнюю комнату, гардеробную. И тут же жалеет, что разговаривал со старшим омегой таким тоном.
Он быстро берет себя в руки, задавливая в груди зачатки паники. Джей думал, что прошлое не заденет его — раз он похоронил воспоминания под деревом у холма, то заведомо отпустил. Но… Мысли о нерожденном сыне все еще мучают его. Он боится, что если начнет надеяться на вторую беременность и узнает, что его надежды пусты, ему будет в сто раз больнее. Лучше вообще ограничить себя от мыслей о детях.
И… пора бы уже рассказать Иену про то, что у него мог бы родиться тогда сын. Джей не нашел подходящего момента для этого. Да и забылось как-то — рядом с любимым альфой он был счастлив и наслаждался проведенными вместе моментами. Со времен их брака прошло не больше месяца, но Иен чаще пропадает, чем находится в стенах их общего дома. Это огорчает.
Но Джей понимает, что ограничивать его он не в праве. Иен решает свои дела, разбирается с новой должностью, полученной по связям тут, в приморском городке. Джей еще не разобрался в системе управления новой страны, да и не интересовался. С соседями принято обсуждать все, кроме политики и войн. Тут предпочитают более «семейные» темы.
В этом небольшом городке, на мирной цветущей улочке с домами, выстроенными в ряд, дышится проще. Небо кажется выше, воздух — вкуснее и чище. Звуки природы и голоса людей разрезают шумы пароходов и кораблей, слышимых сюда с пристани. Но Джей привык. Ему не разонравилось это место. Он впервые чувствует себя дома, словно наконец нашел свое место в мире. Только вот не хватает главной детали — того, за кем Джей и пошел, покинув родных и Итану.
— Когда же ты приедешь?.. — вздыхает он тихо, застегивая пуговицы на кремовой рубашке с рюшами.
Ему хочется снова услышать голос Иена. Оказаться в его объятьях, целовать руки и слушать его рассказы о коронации. А после закрыться в спальне и сгорать от страсти, делясь единым дыханием на двоих. Переплетать тела и души. Джею мало всех ночей, проведенных с Иеном в этом доме. Он желает находится с ним рядом постоянно, а не ждать неделями, проживая часы у окна или на побережье. Джей слишком его любит, чтобы отпускать.
Это чувство настолько велико, что, кажется, не затухнет сквозь года. И не забудется — стены дома сохранят его в веках.
— Джейми, поешьте, завтрак на столе в гостиной, — сообщает со стуком Кайль.
— Да-да, — Джей выходит в коридор и снова вспоминает, как чуть ли не накричал на омегу ни за что. — Простите, я нервный последнее время.
— Ничего, я, когда первенца носил, тоже был издерганный, — улыбается Кайль и зазывает за собой. — Ой… не серчайте, само с языка слетело!
Джей уже не злится. Он настраивает себя на подобные случаи: его не раз спрашивали, когда в их молодой семье появятся дети. Соседи то и дело спорят, кого первым родит Джей. Приходится терпеть их и делать вид, что все в порядке вещей. Но на самом деле, каждое напоминание все сильнее разъедает нутро.
То ли из-за отсутствия Иена, то ли из-за говора окружающих о продолжении рода, но Джей действительно издерганный. Ему не по себе, в горле неприятный ком, слабость, особенно по утрам.
Он спускается следом за омегой со второго этажа на первый, в гостиную, где на небольшом круглом столе испускает пар едва. Но ему плохо от одного аромата: аппетита все еще нет. Да и откуда появится, если Джей так переживает? Он по быстрому ест для виду, благодарит Кайля и, ухватив шляпку, выходит на улицу. Время пройтись к набережной. Джей осматривает цветущий двор, и среди калейдоскопа из зелени и неба вдруг видит… его.
Иен. Улыбается ему, закрывает за собой калитку. В черном костюме, статный и с уложенными темными волосами. Джей срывается с места, и через миг уже виснет у него не шее, держась так крепко, будто их вот-вот разлучат навсегда.
— Джи, — выдыхает Иен и тут же целует его, держа навесу. А после и вовсе подхватывает на руки.
Джей утыкается ему в плечо, вдыхая на полную грудь запах феромона вперемешку с морской свежестью. Иен одуряюще пахнет. Кажется, ярче, чем когда-либо: или же это у него нюх обострился.
Альфа заносит его в дом и ставит на пол, но тут же продолжает с жаром целовать, непристойно глубоко и неотрывно. Джей жмурится и тянется навстречу, слыша сквозь усиленное сердцебиение стук упавшей ложки — это Кайль. Но ему сейчас все равно на присутствия постороннего. Он слишком соскучился по мужу, чтобы отрываться от него сейчас.
— Не уезжай больше, — просит, задыхаясь, Джей.
— Ты плачешь? — Иен стирает невольно выступившие слезы радости с его щек, блуждая по его лицу взглядом. — Не уеду, теперь я буду тут.
Он вновь обретает душевное равновесие, тревоги испаряются, словно их и не было. Кайль снова накрывает им на стол, но Джею не до еды: он все смотрит на Иена и не может насмотреться. В который раз отмечает, что его муж очень красив. По крайней мере, для него.
После трапезы они выходят на задний дворик, где находится небольшой рукотворный пруд и альтанка около него. Ветер веет в лицо прохладой, принесенной с моря. Джей расслабляется, садясь на каменную скамейку у большого куста роз. Он вынимает из-под одежды кулон, который так и не вернул Иену, сколько тот не просил. Вертит в руках, открывает. Теперь помимо его портрета во втором кружке располагается портрет Иена.
— Я привез тебе кое-что с Итаны, — Иен стоит рядом, и только сейчас Джей замечает в его руках коробку, как из-под одежды. — Заехал в дом с зелеными стенами. Подумал, что ты скучаешь за этими вещами, — говорит альфа.
Джей с замиранием сердца открывает коробку и видит там все предметы, которые хранились в комоде. Среди них и многочисленные письма Иена с войны. Джей в самом деле жалел, что не забрал их с собой — хоть и знает каждое наизусть. А теперь… теперь они снова в его руках.
Он смахивает слезы с глаз. В последнее время он излишне эмоциональный.
Джей продолжает просматривать содержимое коробки и видит среди предметов то самое кольцо, которое выбросил когда-то в камин при Иене, а потом достал. Оно не сгорело — да и не могло сгореть, сделанное из металла. Тем более, оно закатилось тогда в дальний угол. Джей сразу же надевает его по привычке на средний палец, и только после замечает, что там уже другое — брачное — кольцо. Смеется, посматривая на Иена. Все еще не привык.
— Там был кто-то кроме нас, — говорит Иен. — Около нашего дерева насыпь, которой не было раньше. Будто могилка.
Джей ощущает, как по коже проходится холод, и тут же пробирается вовнутрь, пронизывая грудную клетку насквозь.
— Это сделал я, — не своим голосом выдавливает он. — Там… ты многого не знаешь. Я не хотел вспоминать это и произносить вслух, но придется. Иен, я носил дитя от тебя тогда, два года назад.
Альфа переменяется в лице.
— Но мне не позволили его родить. Родители обманом заставили меня выпить отраву, и… я не смог его спасти, — произнести это оказалось легче, чем думалось. Джей выдыхает, медленно расслабляя напряженные донельзя плечи.
Он наконец-то это сказал.
Иен отворачивается от него и смотрит в ту сторону, откуда слышен гудок парохода. Его феромон усиливается, становится опасно-удушающим. Ему тоже больно.
— Я убью их обоих, — рычит сквозь сжатые зубы Иен, но Джей моментально хватается за его руку, чуть ли не упуская коробку с колен на землю.
— Не нужно, это было давно, — упрашивает он. — Не уезжай никуда, прошу тебя. Я… отпустил уже. Его бы, — он не договаривает. Перекладывает коробку в сторону, встает и прижимается к Иену со спины, обвивая руками. В горле ком. — Его бы не ждало ничего хорошего в этом мире.
Альфа не отвечает. Лишь дышит тяжело, сквозь зубы.
— Иен…
— Если бы я знал, — с нетипичным для него отчаянием. — Я бы…