— Не вини себя, — перебивает его Джей.
Иен поворачивается к нему. Но посмотреть ему в глаза нет сил, поэтому он утыкается лицом в складки ткани и вдыхает сильный феромон. Но к горлу неожиданно подходит тошнота. Джей закрывает рот рукой, пытаясь сдержать позывы, отскакивает в сторону и не сдерживает.
Откашливается, ощущая легкие поглаживания по спине и голове.
— Что ты ел? — строго спрашивает Иен, всерьез обеспокоенный его состоянием.
— То же, что и ты, — отвечает сипло Джей. По горлу неприятно скребет, постоянно хочется кашлять. Ему плохо. Сильно кружится голова, будто он вот-вот потеряет сознание.
Альфа ругается себе под нос, помогая ему дойти до комнаты и сесть на кровать. Уходит, а возвращается уже с незнакомым человеком.
— Подозрение на отравление, говорите? — произносит старый бета, обращаясь к Иену. Поворачивается к нему, присаживаясь на край кровати. — И давно вам плохо?
— Несколько дней, — припоминает Джей. — Я думал, из-за переживаний, — он поднимает взгляд на Иена в дверном проеме. — Меня раньше часто тошнило, когда я переживал.
— Так-так… — лекарь берет его запястье и измеряет пульс, что-то обдумывает. После достает из сумки уже знакомую Джею траву. И ему становится плохо от самого ее виду и связанных с ней воспоминаниях о выкидыше. — Понюхайте вот это.
Ему приходится исполнить просьбу. Он слегка вдыхает тошнотворный аромат и сразу же отклоняется назад.
— Но тут и трава не нужна, и так понятно, что вы носите дитя.
— Что?.. — одновременно с Иеном переспрашивает он, округляя глаза. — Но это…
— Вы не знаете, от чего появляются дети? — усмехается лекарь в седые усы. — Теперь вам нужно поберечь себя. Судя по вашему запаху, ребенок будет с сильным феромоном, как у его отца, — бета кивает в сторону Иена. — У меня большой опыт работы, я редко ошибаюсь. Предположительно, родится альфа.
Джей, не веря, опускает взгляд на плоский живот, кладет туда ладонь и несдержанно улыбается, задыхаясь от распирающих грудь эмоций. Он… беременный? Носит дитя Иена? Руки начинают дрожать, голос тоже.
— Но как же… — он запинается. Сглатывает. Глаза наполняются слезами.
Сейчас ему особо страшно, что все это — неправильно поставленный диагноз и он попросту чем-то отравился. Но Джей, вопреки здравым доводам, позволяет себе обмануться.
— Мне пора, меня ждет другой омега, ему на днях рожать, — лекарь поднимается, собирая травы обратно в сумку. — Берегите своего супруга, теперь ему нужен покой, — он останавливается около Иена, после чего прощается и выходит.
Джей садится, спуская ноги с кровати, смотрит упрямо вниз, пока не замечает, что Иен подходит к нему и опускается на пол. Приподнимает его лицо ладонью. Глаза в глаза. И то, с какой искренней любовью и благодарностью смотрит на него Иен, пробирает до мурашек. Альфа вытирает его щеки и улыбается.
Тот, кого боится Аристократия Итаны, тот, кого видят в легендах беспощадным тираном, стоит сейчас перед ним на коленях. И обнимает так бережно, что не остается сомнений — Иен сделает все, чтобы уберечь Джея и сына от беды.
И в этот момент Джей по настоящему отпускает прошлое. Заместо принимает их общее настоящее и будущее. Как брачную клятву — вместе отныне и навсегда.
========== Дополнение ==========
Комментарий к Дополнение
Автор тут нарисовал обложку к истории - https://vk.com/photo-195572364_457239035
Это Иен и Джей, они тут такие, какими представляю их я:)
Триада Вьюг на побережье Феродии почти неощутима. Снега нет — да и как ему выпасть или задержаться надолго, если тут тепло? За годы жизни в Итане Джей привык к холодам, к бесконечным попыткам согреться у камина, он привык созерцать в это время года сугробы и метель. А вместо этого смотрит на голые деревья и промоченные дождем крыши домов.
Он кутается в теплую шаль, щурясь: во дворе его дома все еще пусто. Долгожданный гость опаздывает. По хорошему стоило бы встретить его в порту, но у Кайля сегодня родился внук и он не может посидеть с Рупертом. А выходить с Рупи в такой дождь и сырость на улицу нежелательно, альфочка лишь недавно переболел простудой.
Джей поворачивается на сына, играющего с корабликами из дерева на полу. Иен сделал их для него сам, украсив мелкими узорами и деталями. Муж не забросил хобби и продолжает в свободное время мастерить украшения или такие вот игрушки для их сынишки. Джей улыбается. Он приседает рядом с ребенком, треплет его по макушке, перебирая прямые черные пряди. Руперт смотрит на него — а глаза голубые-голубые, как у него самого. Но взгляд отцовский: суровый и осмысленный.
Рупи крайне спокойный ребенок. Плачет редко, но и смеется тоже. Сосредоточенный, но пакости делает и делает с нетипичной для детей изворотливостью: потом не докажешь, что это его ручек дело! Будущий изобретатель, не иначе.
Джей слышит, как лает их пес, и поспешно поднимается. Выглядывает в окно — и правда, гость. По силуэту Джей сразу же узнает его и открывает дверь, едва ли не запуская внутрь намокшего собаку, мелкого и вредного, но любимца Руперта. Он поднимает взгляд и видит перед собой улыбчивого Рела.
— Дорогой брат! — восклицает он, обнимая омегу на пороге и чувствуя, как влага с одежды холодит и впитывается в его рубаху.
— Джейми, я с улицы, дай хоть верхнее сниму, — смеется Рел, заправляя выбившиеся пряди под головной убор. — Иен убьет меня, если ты заболеешь по моей вине.
— Так уж и убьет, вздор, — смеется Джей, отпуская младшего брата.
Он пропускает омегу в гостиную, принимая верхнюю одежду из рук в руки и вешая ее в отведенное место.
— А кто это у нас такой серьезный? — Рел направляется к Руперту, застывшему в одной позе. — Полгода тебя не видел, а ты подрос. Племянник мой, иди сюда, дядюшка тебя поцелует, — омега тянет руки к ребенку, но тот быстро собирает все свои корабли и прижимает к себе, воинственно поглядывая из-под лба. Рел только смеется с его реакции.
— Он даже соседским детям не дает корабли, — поясняет Джей, садясь рядом на диван. — Другими игрушками делится, а вот эти, ручной работы, не отдает.
— Собственник, как его отец, — кивает Рел и все-таки умудряется погладить Рупи по голове. — Сразу видно, чья кровь и характер.
Джей с теплотой смотрит на сына, наблюдая, как он маленькими ручками прячет корабли под диван — сильно же он дорожит подарками Иена.
— Я думал, ты приедешь с Фином, — говорит он, когда Рел тоже перемещается на диван. — Я не видел его больше года. Я же писал Джерому, чтобы он его отпустил, и Джером согласился…
— Фин остался с Йори, ему нездоровится последним временем, вчера поднялся жар. Но он так расстроился, что не сможет поехать сюда. Весь год только и делал, что спрашивал, когда же сможет увидеться с Рупертом, — Рел вздыхает. — Ему уже пять лет, а все еще капризничает. Твой-то на год младше, вон, какой тихий и спокойный. Наверно, совсем хлопот не доставляет.
— Если бы, — взмахнув рукой, говорит Джей. — Вот вчера он умудрился залезть на чердак и соорудить там из коробок «корабль». Взобрался на него, я едва ли сумел его поймать в полете оттуда. Он все время грезит морем и кораблями. Даже сбегал к пристани с соседским Седри. Если бы не пес, я бы их не нашел так быстро. Я так тогда испугался, — Джей откидывается на спинку дивана, расслабленно выдыхая. — За ним нужен глаз да глаз. Его постоянно тянет на приключения, сразу видно, что альфа.
— Фин тоже альфа, но ведет себя, как привередливый омежка, — жалуется Рел. — Но есть в нем и хорошее. Недавно он впервые назвал меня папой. Наверно, заметил, что мы с Йори близки.
— А ты своих-то детей не хочешь?
— Ни за что, — твердо произносит омега. — Наша с Джеромом супружеская жизнь такая же, какой была изначально. И нас обоих это устраивает. Наследник все равно сын Йори, Фин. Так что род Антарей не иссякнет, как и род Фахо.
На последнем Джей заметно вздрагивает. Невольно вспоминаются все те ужасы, пережитые на родине. Он сглатывает. Непонятно, каким чудом ему удалось вырваться из клетки и обрести настоящую семью тут, в Феродии.
— Как… они? — спрашивает он, запинаясь, и уточняет: — Родители.